Гуляния с Чеширским Котом | страница 105

Я лично с привидением встречался лишь один раз в старой гостинице «Два монаха» на улице Точильщиков на окраине городка Бейзинстока, в ста километрах от Лондона — такого потрясения не забудешь! Там двести лет назад поселилась милая дама, которая любит пошалить: отвесить пощечину постояльцу, открывать двери, пошуметь портьерой. Когда в бильярдном зале я взял кий, чтобы поиграть в одиночку, шары, сгруппированные в середине стола, неожиданно разлетелись в разные стороны, словно от сильного удара, и я почувствовал рядом партнера. Пришлось выпить виски, но призрак меня не покидал: наоборот, преследовал на улице, толкал локтями в бок, открыл входную дверь в гостиницу и даже, хрустя костями, залез ко мне под одеяло. Об остальном умолчим, воздержимся от рекламы «Двух монахов».

Ничего подобного! — сверкнул зелеными глазами мой Чеширский приятель. — Джентльмен — не более чем хорошо воспитанный кот. Он умеет и убаюкивающе мурлыкать, создавая иллюзию покорности и доброжелательности, и зашипеть и вцепиться в руку зубами и всей четверкой растопыренных когтей. Джентльмен, как и любой Чеширский Кот, живет в своем измерении, его мир непознаваем и совсем не похож на мир простых смертных.

Я догадывался об этом и осторожно двигался к познанию души Джентльмена[49]. Дрожит рука и бьется сердце перед великим открытием, — наверное, точно так же чувствовал себя Джеймс Уатт, увидевший, как выбивается пар из-под крышки кипящей кастрюли…

Осмелюсь заявить, что основное, что накладывает отпечаток абсолютно на все черты английского национального характера, — это СДЕРЖАННОСТЬ и НЕДОГОВОРЕННОСТЬ (reserve, understatement), они делают округлыми все углы, они — словно некое вязкое вещество, склеивающее воедино отдельные элементы характера, куда ни ткнись — всюду немного резервации, всюду немного выдержки, как в хорошем вине.

И патриотизм, и ненависть, и практичность, и божество, и вдохновенье, и смех, и слезы, и любовь — всё окрашено сдержанными тонами.

— Боже мой, какой ты хвастун! — промяукал Кот. — Разве ты это открыл? Вспомни Кэрролла: «Она, конечно, горяча… — пробормотал он и взглянул на Королеву. — Ты разве горяча, душечка? — Ну что ты, я необычайно сдержанна, — ответила Королева и швырнула чернильницу в крошку Билля… «Рубить сплеча…» — прочитал Король и снова взглянул на Королеву. — Разве ты когда-нибудь рубишь сплеча, душечка? — Никогда, — сказала Королева. И, отвернувшись, закричала, указывая пальцем на бедного Билля: — Рубите ему голову! Голову с плеч! — A-а, понимаю, — произнес Король. — Ты рубишь с плеч, а не сплеча!»