— Джейсон, прошу тебя, не надо…
— Ты обещаешь встретиться со мной до принятия глупых решений? Обещай, а не то, видит Бог, я пойду на шоу Карсона и расскажу им обо всем, включая и то, сколько тебе лет.
Пич отшатнулась в испуге:
— Ты не посмеешь!
— Еще как посмею. И, уверяю тебя, Джонни будет в восторге.
Джейсон говорил так уверенно и с такой решимостью, что Пич поверила, что он на это способен.
— Ну ладно, сдаюсь, Джейсон, у тебя железная хватка.
— Это правда, и если мы будем продолжать в том же духе, она станет еще крепче. Пич, объясни, почему даже звук твоего голоса заставляет меня… Как бы я хотел сейчас обнять тебя!
— Джейсон, ну что мне с тобой делать? — засмеялась Пич.
— Увидим… Когда между нами три тысячи миль, едва ли мы можем дотянуться друг до друга.
— До свидания, Джейсон. Желаю весело проводить время в Нью-Йорке и на премьере. Я думаю о тебе и буду думать всегда. Ты станешь звездой, стоит тебе только захотеть, и любая женщина в мире станет твоей.
— Но я не хочу любую, я хочу тебя.
Пич опустила трубку и подошла к зеркалу. Сердце колотилось, она хотела его. Какой стыд! Она взглянула в глаза собственному отражению:
— Господи, ну почему я так идиотски счастлива?
И вновь зазвонил телефон. Может, снова звонит Джейсон? Ее поприветствовал приятный женский голос:
— Это миссис Малони? Я доктор Сабатини. Моя секретарша просила, чтобы я вам срочно позвонила.
Пич спустилась с высот на землю.
— Благодарю вас за звонок. Моя подруга в большой беде, и мне нужна ваша помощь.
Двумя часами позже Пич ехала в офис Сабатини. Вкратце обрисовав положение Лауры, она договорилась с врачом посетить подругу сегодня же, поскольку завтра Пич уезжает. Она позвонила Лауре и предупредила о своем визите, ничего, правда, не упомянув о том, что приедет не одна. Голос Лауры звучал вполне счастливо и так, словно она куда-то торопилась. Интересно, куда?
Кристина Сабатини оказалась довольно молодой, не больше тридцати восьми, очень высокой и стройной. Темные волосы, стянутые узлом на затылке, обрамляли смуглое лицо. Движения ее были мягкими и грациозными.
— Спасибо за то, что вы согласились пересмотреть из-за меня ваши планы, — сказала Пич.
— Ничего страшного. Я интересуюсь фобиями. Большей частью ими страдают женщины, а женщины — моя специализация. Надеюсь, мы сможем помочь миссис Аустин до того, как фобия укоренится в ее сознании. Чем дольше такие больные остаются в четырех стенах, тем более тягостные симптомы проявляются, когда они все-таки решаются выйти на улицу.
