— Это моя личная комната, — едва выговорила она. — Тебе туда нельзя.
— Почему?
— Потому.
— Придумай что-нибудь получше.
В столь короткое время Габриелле это было не под силу.
— Потому, что я так сказала.
Джо схватил ее за плечи своими сильными руками и отстранил со своего пути.
— Джо, нет!
Он распахнул дверь. Последовало продолжительное молчание, во время которого Габриелла молила всех Богов, чтобы мастерская выглядела иначе по сравнению с тем, какой она оставила ее.
— Боже милостивый…
Медленно Джо прошел в глубь комнаты и остановился на расстоянии вытянутой руки от портрета мужчины в полный рост. Габриелле хотелось одного — убежать и спрятаться, но куда ей было бежать? Она взглянула на холст — проникающие сквозь занавески лучи заходящего солнца освещали портрет каким-то жутковатым светом.
— Полагаю, — Джо указал на портрет, — это я?
Габриелла поняла, что попалась. Возможно, у нее и были проблемы в отношении изображения пропорций его рук и ног, но проблем с изображением члена Джо она не испытывала. Оставалось одно — приободриться и как можно естественнее скрыть свое смущение.
— Считаю, что портрет удался, — скрестив на груди руки, проронила она.
Джо обернулся и взглянул на нее.
— Я же голый.
— Обнаженный.
— Хрен редьки не слаще. — Он отвернулся, и Габриелла приблизилась к нему. — А где мои руки и ноги?
— Видишь ли, мне не хватило времени нарисовать их.
— Зато нарисовать мне член тебе времени хватило.
Что она могла на это ответить?
— Думаю, мне прекрасно удалось передать форму глаз.
— И яиц тоже.
Габриелла еще раз попыталась привлечь его внимание к верхней части тела:
— Я отлично выписала твой рот.
— И это мои губы? Они слишком пухлые, — брюзжал Джо, но Габриелла была ему благодарна за то, что он больше не высказывает критических замечаний в отношении своих гениталий. — А на кой черт здесь здоровый красный шар? Огонь или что?
— Твоя аура.
— Угу. — Он перевел взгляд на две другие картины, приставленные к стене. — Дел тебе хватало.
Она прикусила верхнюю губу и промолчала. По крайней мере, на портрете в образе демона Джо изображен одетым. На другом же…
— На них тоже не хватило времени нарисовать руки и ноги?
— Пока нет.
— Тут я, должно быть, дьявол или нечто в этом роде?
— Нечто в этом роде.
— А что это за собака?
— Это агнец.
— О… он похож на йоркширского терьера.
Терьера он не напоминал, но Габриелла не стала спорить. Во-первых, она никогда не объясняла своей живописи, а во-вторых, она могла пропустить мимо ушей несколько бестактных замечаний, списав их на пережитое Джо потрясение. Открыть дверь и увидеть собственный портрет в обнаженном виде — такое кого угодно выбьет из колеи.
