— Снимай рубашку, Джо, — сказала она, и голос ее обволакивал его не хуже того масла, которое она подогревала на маленькой горелке.
Джо решил, что пока уходить не стоит. Ему тридцать пять лет, и он умеет себя контролировать. Это просто массаж. Не секс. После ранения он регулярно получал массаж как часть лечения. Конечно, той его массажистке было за пятьдесят, и внешностью она не напоминала Габриеллу Бридлав.
Да, он может остаться. Пока он помнит, что Габриелла его осведомительница, заигрывание с ней может нарушить все его планы. А допустить этого нельзя. Ни за что, черт побери.
— Ты не собираешься раздеваться?
— Брюки я оставлю.
Она отрицательно покачала головой.
— Мне жаль, но тебе придется их снять. Масло запачкает брюки.
— Ничего, как-нибудь обойдется.
— Я не стану подглядывать. — Ее тон и грустная усмешка дали Джо понять, что она считает его упрямство абсурдным. Габриелла подняла руку, словно собиралась произнести клятву. — Обещаю.
— Полотенце слишком маленькое.
Габриелла вышла и вскоре вернулась с огромным пляжным полотенцем. Она бросила его на диван рядом с Джо.
— А как тебе это?
— Отлично.
Габриелла зачарованно следила за руками Джо, пока он вытягивал из габардиновых брюк низ тенниски. Прежде чем дать тенниске опуститься поверх брюк, он, словно в безумном сеансе стриптиза, медленно поднимал край тенниски, обнажая свой плоский живот и полоску темных волос. Не замечая, что затаила дыхание, Габриелла выдохнула воздух и устремила свой взор на его лицо. Она смотрела в его карие глаза, пристально следившие за ней. Наконец Джо стянул тенниску через голову и бросил на диван рядом с полотенцем, в которое отказался облачиться. Руки его скользнули к пряжке ремня, и Габриелла поспешно отвела взгляд.
Она уделила все свое внимание миндальному маслу, налитому в фарфоровую миску. Во рту у нее пересохло. Габриелла отвела взгляд, чтобы Джо не подумал, будто она наблюдает за ним, но краем глаза успела заметить мелкие кудряшки волос, покрывающие прекрасно развитые мышцы его груди и плоского живота и исчезающие под поясом брюк. Соски его оказались темнее тех, что Габриелла изобразила на своей картине, а волосы на груди — мягкими и не столь густыми.
Она добавила несколько капель эвкалиптового экстракта в миндальное масло и поставила миску на столик рядом с камином. Джо развернул стул и уселся на него верхом, спиной к камину, положил руки на перекладину и подставил Габриелле спину.
— А не кажется ли тебе, что будет слишком жарко сидеть так близко к огню? — спросил он.
