— Хорошо, что здесь кондиционированный воздух, — добавил он. — Иначе это блюдо было бы невозможно есть. В Замбии.
Дэниел нетерпеливо поджал губы.
— Я отвлекаю, — сказал, Мгоабе. — Тысяча извинений. Так вот, если мы скажем населению, уже живущему в довольно сильной нужде, — вы согласны, что следующем столетии наступит конец света и что условия их жизни будут постоянно ухудшаться…
Он набрал вилкой гарнир и отправил в рот, довольно улыбаясь и бормоча:
— Превосходно, превосходно. Вы сами должны понимать, что результат будет катастрофическим. Поэтому мы должны держать все в секрете как можно дольше.
— Зачем? — спросил Дэниел.
— Зачем? Зачем? Мой дорогой друг и благодетель, просто затем — прошу прощения за банальный ответ, — что мы здесь!
— Хм. И совсем недурно устроились, так?
Мгоабе отправил в рот полную вилку горячей красной капусты и аккуратно промокнул губу льняной салфеткой, на которой осталось маленькое красное пятнышко соуса.
— Думаю, вот что может быть истинной причиной. Если нам суждено погибнуть, то лучше сделать это цивилизованно, насколько это возможно. Зачем лишать последние поколения гомо сапиенс надежды? Зачем уничтожать этот мир раньше времени?
— Выживут ли Острова?
— Вероятно. Интенсивность солнечного излучения увеличивается постепенно. Несколько лет назад один из Островов был основан в районе Альфа Центавра. Обсуждаются проекты, связанные с другими звездами. Но и эта звезда, — он указал пальцем в потолок столовой, — обеспечит нормальную жизнь обитателям Островов. Есть также несколько баз на планетах, хотя это только передовые, посты. Но они рассчитаны на выживание в таких ужасных условиях, что спокойно перенесут усиление солнечной активности. Особенно жарко ведь не становится. В космических масштабах, конечно.
Он улыбнулся и отхлебнул вино.
— Но этого достаточно, чтобы сделать Землю необитаемой.
* * *
Покинув столовую, они не вернулись в кабинет Мгоабе, а вышли из здания. Полуденное солнце нещадно палило, и Мгоабе с Китаямой надели светлые широкополые шляпы и льняные накидки. Они шли по ослепительному белому песку вдоль сверкающих белых зданий и голубой поверхности озера Ньяса.
— Мне это ни к чему, — сказал Дэниел. — В мое тело встроен великолепный регулятор температуры.
— Да, но не стоит привлекать к себе вниманием.
Дэниел разгреб песок носком ботинка.
— Оказалось, что мне трудно поверить в это, Освальдо. Что дела настолько плохи. Посмотрите вокруг, — он остановился и махнул рукой. — Больше похоже на утопию, чем на чистилище.
