В последнем можно увидеть яркую черту Персефоны, которая вновь и вновь проверяет Цербера на то, как быстро он бегает и действительно ли не причинит ей вреда. Это и постоянное повторение рискованных ситуаций, чтобы вновь не попасться и убедиться в том, что по-прежнему выходишь из них невредимой. Сейчас я понимаю, что это типичное «виктимное» поведение. Пожалуй, тогда, в юности, мне достаточно везло. И, проигрывая ситуацию с баранами в мифодраме, я почувствовала знакомую «игру», и, надо сказать, получила удовольствие.
Когда Психея выполняет первые два задания, Афродита гневается и говорит, что знает, кто ей помогает на самом деле, явно подразумевая своего сына. В этом смысле интерпретируют происходящее и юнгианские аналитики, полагая, что женщина, идущая путем Психеи, достигает своего и развивается с помощью Анимуса. И мы не будем этому противоречить, потому что иногда трудно разделить, где действует развитый и умелый Анимус (Логос), а где — развитые способности женского архетипа Афины или Артемиды, в ряде случаев даже Гекаты. Во всяком случае, когда речь идет о функциональных задачах и их выполнении, а не о духовном опыте, провести такую границу трудно.
Третьим заданием для Психеи стало наполнение хрустальной фляги водой из Стикса. Это было бы совершенно невозможно для смертной — и живой — девушки. Джин Ш. Болен видит Стикс (она его не называет по имени, просто описывает, как он низвергается из трещины на вершине высочайшей скалы и ведет к глубочайшим недрам подземного мира, перед тем как вновь выбиться из той же трещины на скале) как «циркулирующий поток жизни». Роберт А. Джонсон видит его схожим образом — как «многообразие и изобилие существующих в жизни возможностей». Обе интерпретации никак не связаны с тем, что Стикс — это река, разделяющая мир живых и мир мертвых. Для нас же — особенно в рассмотрении пути Психеи как одного из вариантов развития сценария Персефоны — это важно. Стикс видится нам не просто бурным и опасным потоком, отражением бурной действительности; в нем мы видим явный отблеск, отражение некоего иномирья.
Напомним: имя Стикс означает «ненавистная», это река царства мертвых и одновременно божество этой реки. Она родилась от Ночи и Эреба или была одной из старших дочерей Океана, это очень древнее существо. Клятва водами Стикса — самая страшная для богов. Лишь легкокрылая Ирида способна набрать воды из Стикса, и над сосудом с этой водой приносят свою клятву боги. Если бог нарушит клятву, то год лежит бездыханным, девять лет не смеет появляться на Олимпе, и лишь на десятый год боги вновь принимают его в своем кругу. Эта вода способна приносить временную смерть самим богам. Люди же пересекают ее на лодке Ха-Рона, и воды Стикса становятся для них границей, которую невозможно перейти дважды. Таким образом, вода Стикса означает, скорее всего, нечто более значимое и ужасающее, нежели просто «бурный поток жизни». Она символизирует некое надличностное начало, мир сакрального... даже для богов. Для смертной Психеи Это первый опыт инструментального отношения к запредельному.
