— Осторожно у перевала, — напомнил Демин.
— Ясно, товарищ капитан.
— Выступайте! — разрешил Демин, прикладывая руку к фуражке.
— Наряд, кру-гом! Шагом... марш! — скомандовал Обручев.
Каримов вышел проводить пограничников и проследить, как они заряжают оружие.
Гебридзе и Обручев встали на лыжи.
— Счастливо! — напутствовал старшина, открывая тяжелые железные ворота.
Пограничники свернули с шоссе и по старой лыжне неторопливо направились в сторону известкового камня.
Обручев шел впереди, чутко прислушиваясь. Лыжи скользили легко. Так и подмывало побежать быстрей, но капитан приказал быть у известкового камня через сорок минут после выхода с заставы, и значит, нужно быть там ни раньше, ни позже.
Лыжня свернула.
Обручев поднял палки, чтобы не зацепились за кусты терескена, и заскользил, сильно пружиня ногами.
Дальше лыжня раздвоилась. Одна возвращалась к заставе, другая бежала к известковому камню, постепенно забирая вправо.
Обручев сошел с лыжни на целину. Снег был рыхлый. Николай любил прокладывать след и, убедившись, что Гебридзе не отстает, прибавил шаг. Старая лыжня осталась в стороне и вскоре потерялась.
Порывом налетел ветер, закружил снег и унесся вдаль.
Обручев различил впереди темное пятно. Он знал, что это карьер, где летом добывают соль.
Пограничники осмотрели карьер. Несколько минут напряженно прислушивались.
Всё было спокойно.
От карьера вдоль лыжни потянулись какие-то следы. Обручев включил фонарик и, убедившись, что это гнались друг за дружкой лисы, спокойно продолжал путь.
Примерно в пятистах метрах до известкового камня лисы свернули в сторону. Обручев различил слева лыжню. Подъехал. Лыжня была запорошена снегом. Лисы пересекли ее, и Обручев сделал вывод, что эта лыжня старая.
Около известкового камня, у телеграфных столбов, вышли на лыжню, с которой свернули прежде.
Камень напоминал тушу гигантского зверя. Десяти метров в вышину, он распластался на склоне, широченной грудью вперед, к границе. Объезжали его добрых пятнадцать минут.
Потом Обручев несколько раз хлопнул в ладони и проклекотал по-орлиному. Гебридзе подумал, что если бы не хлопки, он бы задрал голову в небо.
Теперь они стояли рядом. Гебридзе достал из-за пазухи телефонную трубку, быстро нащупал в камне хорошо замаскированную розетку и передал трубку старшему наряда.
Обручев доложил дежурному по заставе, что происшествий нет.
Старшина Каримов взглянул на часы: наряд докладывал через сорок одну минуту после выхода на границу.
