Он подошел к шлагбауму, нажал сигнальную кнопку. В дежурной комнате раздался звонок. Ярко вспыхнула красная надпись
Когда облепленная снегом машина затормозила у шлагбаума, рядом с Гебридзе уже стоял Петренко.
Грузовики двигались медленно. Останавливались перед заставой.
Пограничники быстро проверяли документы. Многих водителей они хорошо знали.
«А, Игнатюк, ну как, полным-полна коробочка?»
Раз подъехал бензовоз, значит, скоро конец колонны. Третий год ездит по тракту Игнатюк. Обязательный человек: папиросы привезет и письма пограничников доставит на «большую» землю.
А вот Петр Калачкин...
Этот предъявил документы, и пока пограничники производили досмотр, стал натирать снегом уши. Знал ведь, что рейс будет трудным, а всё-таки поехал в своей кепочке. Он в ней зимой и летом. Правда, натирать уши снегом, пожалуй, не следовало. Он не замерз. Не водой была наполнена его фляга, спиртом. И прикладывался к этой фляге он довольно часто.
Еще одна машина затормозила у шлагбаума. Гебридзе и Петренко подошли к водителю.
— Ваши документы.
— Ребята! — окликнул их выпрыгнувший из кузова пограничник.
Петренко направил на него фонарик.
— Да это же Обручев! — воскликнул он обрадованно.
Махров, не выключая фар, вылез из кабины. Гебридзе проверил его документы и молодецки погладил усы.
— Лихой казак! — не сдержал улыбки Махров.
Гебридзе насупился.
— А ты не обижайся, — сказал Махров примирительно. — С усами как-никак потеплей. Я, пожалуй, тоже отращу. — И кивнул пограничникам: — Счастливо!
Приехавшие зашли в сушилку. Петренко добавил в умывальник воду.
— Ну, что нового? — спросил Обручев.
— Зараз старшину подниму, — спохватился дежурный.
— Ему в наряд? — Николай обрадовался возможности хоть несколькими словами переброситься с другом.
— Нет.
— Так зачем же будить?
— Приказав побудку произвести, как только вы...
— Не надо, зачем? — запротестовал Обручев. — Все равно сейчас пойдем к капитану
Он привычным движением, двумя большими пальцами расправил ремень и придирчиво, уже по-начальнически, с головы до ног осмотрел Зубарева.
Капитан Демин что-то писал.
Зубарев с любопытством осматривал комнату. Окна занавешаны толстыми шторами. Шкаф с книгами. Этажерка. На ней два серебряных кубка — спортивные призы. Сейф. Портрет Ленина. На стене — занавеска, скрывающая, как правильно догадался Зубарев, карту пограничного участка.
Начальник заставы поднял голову. Поредевшие каштановые волосы тронуты на висках едва заметной сединой.
