— Как тебе нравится на суше?
Марк Летриер пожал плечами. Он не понимал, что скрывается за этим вопросом.
— Тогда расскажи мне, что это ты вдруг вздумал разыгрывать из себя благородного господина?
— Мадемуазель Кларион, я…
Повелительный жест оборвал его.
— Мадемуазель Кларион сейчас в море или еще где-нибудь. Я шевалье[2] де Саккар, запомни это! Как поживает господин виконт?
— Благодарю вас, господин виконт пребывает в добром здравии.
— Надо думать! Капитан стал на якорь, а команда работает так, что ребра трещат. Он дождется того, что я протяну его под килем и он узнает, почем там ракушки! А сейчас я хочу есть!
Летриер молча выскользнул за дверь и принялся усердно исполнять обязанности камердинера.
Между тем в отель возвратился виконт; не найдя Марка на месте, он потянул шнурок колокольчика. Ему пришлось повторить звонок несколько раз, прежде чем появился слуга; вид он имел озабоченный и несколько смущенный. В руках у него был заставленный посудой поднос.
— Марк, в последнее время ты ведешь себя безответственно. Если так пойдет дальше, наши пути могут разойтись.
Летриер медленно поставил поднос на стол и вытер пот с лица.
— Господин виконт, я не имею ничего против, ровно ничего, если вы дадите мне расчет. Дела идут из рук вон плохо, и, похоже, вскорости ветер и вовсе перестанет быть попутным. Я не мог прийти раньше только потому, что должен был бегать вверх и вниз по лестницам, как транспорт с рабами, за которым охотятся английские крейсера.
— В этом не было необходимости, Марк. Ты же знаешь, в такой поздний час я ем очень мало. Стащи с меня сапоги и принеси халат.
— Извините, сэр, но на это у меня нет времени.
— Нет времени? — удивился Бретиньи. — Парень, у тебя, верно, с мозгами не все в порядке.
— Что до моих мозгов, господин виконт, то они вполне в норме, хотя было бы неудивительно, если бы кое-что и дало сбои. И я не устал есть ваш хлеб, сэр. Однако имеется еще кое-кто, кому нужны мои услуги.
— Еще кое-кто? Твои услуги? Мне действительно страшно за твою башку.
— Со мной все в порядке сэр. За себя я не боюсь, а вот ваше положение вызывает у меня опасения. Ведь тот, другой, или, вернее, другая…
Его прервали — прозвенел звонок.
— Марк! — Звонкий, резкий голос прозвучал из соседней, открытой в коридор двери.
Услышав этот голос, Бретиньи испугался так, что отпрянул на несколько шагов назад.
— Тысяча чертей! — прошептал он, побледнев. — Это… или меня обманывает слух… не кто иной, как Кларион.
