Певчие весело вынесли требник, церковные сосуды, радостно звонили в колокольчик, и в то же время от предвкушения грядущей вечеринки у них уже текли слюнки.
Окружив мадемуазель Тюрнер, сидевшую за клавиром, примерно двадцать мальчиков и девочек пели ноэли.
— Только бы продержаться до конца! — повторял себе аббат Фюкс.
Перед полуночью он принял настойку со спартеином.
В «Гран-Сен-Николя», запершись в своей комнате, маркиз де Санта-Клаус прикладывал к пылающему лбу ледяные компрессы. Постепенно боль отпускала.
Внезапный громкий звук литавр, совпавший с наступлением часа ночи, заставил его подскочить.
— Слышите! Оркестр! Месса закончилась! — воскликнула госпожа Копф. — Женщины, скорее, готовьтесь…
Действительно, служба завершилась. Прихожане медленно расходились из церкви, где остались лишь несколько набожных женщин и «стражи святого Николая». Они следили взглядом за аббатом Фюксом, который освободился от ризы и церковного облачения и теперь гасил свечи вокруг алтаря.
Жители собрались на площади. Месье Вилар стоял во главе выстроившихся оркестра и хора. По своему обыкновению, он любезно ждал, пока из церкви выйдет последний человек и закроет за собой дверь. В тот же миг, по взмаху руки учителя, оркестр, поддержанный хором, энергично вступил с «гражданским ответом»:
Победа с песней
Нам открывает врата…
Блэзу Каппелю, наводившему порядок в зале для собраний, даже не хватило духа возмутиться, как это бывало обычно. Он думал о том, что без его злосчастного удара ходулей кражи бриллиантов не произошло бы, и ужасно раскаивался.
— Ах! — вздыхал он. — Если бы я смог найти Золотую Руку, господин кюре утешился бы.
С последним ударом тарелок люди стали быстро расходиться с площади по натопленным домам, где треск горящих поленьев смешивался со звуками лопающихся каштанов и зерен кукурузы, и где от накрытых столов поднимались соблазнительные запахи. Всеобщее веселье распространилось по городу. На улицах и улочках было полно смеющихся людей. Подростки запускали петарды. Юноши в бумажных шапках жандармов, держась за руки, преследовали девушек, окружали их и не давали вырваться. Из глубины длинных проходов без предупреждения выскакивали размалеванные ряженые. Открывались обе створки, закрывающие подвал: из-под земли медленно поднималась бочка, ее выкатывали на покрытый снегом тротуар, и дверцы затворялись. Все кругом словно кричало: Кутеж! Выпивка! И столько было света, что глаза слепли.
Катрин Арно побежала в замок надеть свой туалет светской дамы былых времен. В конце концов старая Огюста отыскала пропавшую бальную туфельку. Одевание было долгим, но зато какое преображение! Казалось, что фея прикоснулась волшебной палочкой к одному из скромных одеяний маленькой швеи, превратив его в роскошный туалет. И важный хозяин замка, нежно смотрящий на Катрин, не из волшебной ли сказки он явился?
