Я колебалась всего секунду — а потом сделала вид, что оседаю в обморок и будто бы случайно обвисла на Эллисе, уронив голову ему на плечо. Мой белый парик весьма эффективно отгородил нас от взглядов маркиза и компании.
— Слово, Эллис. Слово, что вы не будете его искать.
— Обещаю, — так же свистяще откликнулся Эллис, якобы переводя дыхание. — Если только вы не попросите сами. Так кто он?
Я глубоко вдохнула и зажмурилась — как в воду нырять приготовилась.
— Крысолов. Остальное расскажу позже. Сделка? И перестаньте меня обнимать, вы мне испортите репутацию!
— Сделка. Да бросьте, ничего ее не испортит… А-а, леди Виржиния, как же я рад, что вы жива-а-а-я!
В итоге, к слову, я действительно упала в обморок — невозможно смеяться, когда у вас так сильно стиснуты ребра, а кто-то совершенно бесстыжий тихо хихикает вам на ухо, маскируя смех за «рыданиями».
Через день маркиз, как и обещал, приехал и хорошенько расспросил меня обо всем, но на сей раз я была готова. Отвечала расплывчато и туманно: «Нет, не видела. Не помню. Было темно. Да, высокий. Выше меня, ниже вас. Волосы… Темные. Или, может, это был капюшон. Голос? Нет, я не смогла бы описать его голос, он был странным, искаженным…»
Лгать почти не приходилось, тем не менее, я все сильнее ощущала чувство вины. Дядя Рэйвен ведь хотел для меня только добра — а получал в ответ лукавство. Ситуация осложнялась тем, что мужчину в маске с пауком найти так и не удалось. Многие из опрошенных видели его на балу; в зал он прошел по личному приглашению из тех, что рассылались по одному обедневшим, но древним аристократическим семействам. Выяснять сейчас, до кого из адресатов не дошел золоченый бумажный прямоугольник, было почти наверняка бесполезно.
А еще меня мучал вопрос: почему тот, в паучьей маске, доброжелательно улыбнулся, прежде чем толкнуть меня к убийце-заговорщику? Издевка? Шутка? Или… безумие?
При мысли о том, что у меня может оказаться сумасшедший преследователь, по спине пробегали мурашки.
Рассказывать о «Детях Красной Земли» маркиз отказался — то ли и впрямь блюл государственную тайну, то ли просто чувствовал, что я далеко не все рассказала о загадочном своем спасителе, и, как выражались дипломаты, решил дать асимметричный ответ на действия «враждебной стороны» — проще говоря, ничего не говорить о расследовании, если уж я умолчала о Крысолове. Дядя Рэйвен только упомянул вскользь о том, что вопрос с марсовийским посольством удалось решить самым удачным образом, единственный серьезно пострадавший гость — Фаулер — получил компенсацию за простреленное плечо и пообещал молчать, а газеты, после некоторого внушения со стороны Особой Службы, представили происшествие на балу досадным недоразумением и куда больше внимания уделили злосчастному Иву Сэнку и его пассии Мими. Что же касалось остального, то маркиз сослался на «государственную тайну». Спорить мне не хотелось совершенно, хотя судьба Саймона и прочих заговорщиков вызывала изрядное беспокойство. Я поразмыслила немного — и положилась на Эллиса.
