— Разрешите сейчас моих людей вывести от сюда, — я киваю на площадку заваленную мертвыми и отравленными людьми, — надо им дать отдохнуть.
— Выводите.
— А как же эти…, - киваю на лежащих.
— Сейчас организуем пустые машины и положим их туда. Когда вы утром следующего дня приедете сюда, пропустите всех перед собой в туннель.
— Как же они здесь сначала на жаре, потом ночью в холоде, без квалифицированной пом…
— Это не ваше дело, старший лейтенант. Вам приказано выйти последним, выходите. После вас не должно быть ни одной машины.
— Разрешите идти.
— Идите.
Стало почти темно. Офицеры уныло стоят передо мной.
— Собрать все машины, всех солдат, мы едем обратно на перекресток дорог, будем там прикрывать отступающие части.
— Что они там, сдурели? — возмущается лейтенант Хворостов. — Опять мы. Мало нам 37 поста, так и здесь, как штрафников опять каждую гнилую дыру заталкивают.
— А где полки прикрытия? — спросил Петров.
— Они парадным шагом сегодня утром пройдут перед трибунами, там за хребтом. Показуха, мать ее…, а мы за это своими жизнями отдувайся.
— Показушники, хреновы, — тоже ругается Костров. — Им наплевать, что здесь столпилось столько людей и техники, больных и раненых, которым срочно нужна помощь… Ишь, что придумали, перед телеками повертеться, показать, какие мы лихие…
И тут наш замполит вывернул такой мат, длинной в полторы минуты, что у меня даже кожу защипало под бинтами.
— И это говорит замполит, — хмыкаю я.
— И говорю. Ради вшивой политики, им угробить несколько тысяч человек, что скопилось здесь, раз плюнуть. Вся эта война, я признаюсь вам честно, пахнет говном, и за этот запах, мы должны погибать.
Мы все разинув рот смотрим на разбушевавшегося старлея.
— Хватит, — останавливаю я его, — вон там несколько машин, видишь охрана при них… Подтащи туда танк и машину, пусть получат снаряды, там же нас всех заправят горючим, тушенкой, водой и выдадут патроны. Тыловики уже получили приказ. Иди, действуй.
Замполит, как пьяный уходит в темноту.
— А вам, ребята, — говорю остальным, — собрать всех людей. Через два часа выезжаем.
На броне сидят темные фигуры. Я фонариком освещаю лица.
— Джафаров, все на месте?
— Так точно.
— А это кто? Ковалева? Вы что здесь делаете? Вам приказано принимать пострадавших здесь…
— Плевала я на эти приказы. Там врачей и санитаров уже полным полно. Без меня справятся.
— Слезайте. Оставайтесь здесь.
— Товарищ старший лейтенант, я приписана к этой части и для того чтобы меня отсюда сняли, нужен… танк…
