— Ты все делал правильно.
— Все равно кранты. Пусть Сонька напишет, как было. Надиктует, а ты запиши. Меньше пены, только факты, как на самом деле было.
— Ей стыдно будет…
— А чего уж… Все и так узнают.
— Хорошо, — потерлась она платком о его шеку.
— Смелей, смелей! Чего, как бараны?.. — крикнул он, отрываясь от девушки. Солдаты сгрудились у калитки.
— Открыть им нечем, — засмеялся истопник, который теперь верил, что прибыл сюда с лейтенантом восстанавливать справедливость.
— Помоги, — разозлился Курчев и пошел со двора.
Зрелище было бесподобным. Четыре лба гуськом плелись к штабу на глазах офицеров, офицерских жен и вольняшек. Выстрел наделал переполоху, и на плацу народа было, как в праздник. Даже буфетчица офицерской столовки, шикарная Зинка, лично вылезла на крыльцо. Для полного комплекта не хватало Ращупкина. Впрочем, вместо него под штабным навесом стоял худощавый начштаба Сазонов.
«Наверно, уже бухой», — подумал Борис.
— Дуй на КПП, — кинул он дневальному, вдруг вспомнив, что Гришка в штатском и проходная пустует и, прибавив шагу и обогнав солдат, заспешил к штабному корпусу.
— Товарищ майор, за время моего дежурства… — торжественным и срывающимся голосом он начал вбивать в морщинистое перекошенное лицо начштаба сообщение о великолепном ЧП. Но майор, процедив:
— Отставить! — резко, с силой бывшего спортсмена схватил Курчева за плечо и втолкнул в помещение.
— Я…ё…твою… — рычал он в коридоре. — Ты что? Да я… — схватив за лацканы, он стал бешено трясти лейтенанта.
— А ну пустите, — разозлился Курчев и оттолкнул майора.
— Абрамкин! — закричал начштаба.
Дверка маленького, врезанного в большую, обитую железом дверь секретной части, окошечка распахнулась и выглянула вихрастая воробьиная головка.
— Примешь дежурство!
— Так я ведь еще того… не запитывался…
— Мать вашу, повторять надо. Снимай повязку, — повернулся начштаба к Курчеву.
Крохотный Абрамкин вылез из своего святилища. Борис подставил ему левый рукав.
— Оружие тоже, — крикнул начштаба.
— Почистишь, — с издевкой усмехнулся Борис. — После стрельбы смазывают.
— Очень надо. Я свой «ТТ» возьму, — обиделся секретчик.
— Возьмешь его. Арестованному оружие не положено, — бушевал начальник штаба.
— Заправься, — он помог секретчику продеть в кобуру ремень. — Впервые, небось, дармоед, идешь?
— Давай, дуй за инженером, как его…
— Забродиным, — подсказал секретчик, навешивая на железную дверь замок и прихлопывая на воск печати.
— В столовую дуй. Наверно, там. Пока семь суток получишь, — повернулся к Борису. — Ращупкин вернется, еще добавит.
