— Как дела?
— Все в порядке.
Анри еще раз развернулся, и мы двинулись дальше под щебет подружек. Я прижался к стеклу. Ливень все усиливался. Одиль рассказывала, как рассорилась со своей семьей во время завтрака в кафе. Из-за Катрин Гольдберг, которая вела себя с Паскалем как шлюха. Я улыбнулся, не отрываясь от стекла.
— Дело не в том, что я ревную или обожаю Паскаля, — говорила Одиль. — Но нужно же соблюдать хоть какие-то приличия. Хотя бы минимум.
— Паскаль ваш дружок? — поинтересовалась Эльза.
Вместо ответа Одиль уклончиво вздохнула.
— Как вам мой козырек? Я купила его утром. Что-то я очень много всего покупаю последнее время. Придется заложить мамину лавку, если так пойдет дальше.
Мы проехали заправочную станцию, и тут Эльза, возвысив голос почти до крика, попросила остановиться. Анри резко затормозил. Шины заскрипели по асфальту; мы остановились, Анри пришлось снова включать зажигание.
Эльза, нисколько не смутившись, даже не извинилась. Она объявила, что у нее появилась идея.
— Нет, скорее две идеи. Первая — предлагаю всем говорить друг другу «ты». Так приятней. Согласен, Эрик?
— Если хочешь.
— Согласна, Одиль?
— Согласна.
Опасливым голосом Анри спросил:
— Ну а вторая идея?
— Мы едем в Париж.
Анри снова притормозил, утер лоб рукавом. И только собирался издать нечто похожее на протестующий возглас, как Эльза осведомилась:
— Сколько у тебя бензина?
— Почти не осталось.
— Врунишка. Стрелка на середине.
— Этого не хватит до Парижа и обратно.
— Разве бензин нельзя купить?
— Сзади машина, водитель недоволен, — предупредила Одиль.
Я обернулся: сзади нас шел коричневый «лендровер». Водитель просигналил, я сделал ему знак успокоиться, а он мне — убираться ко всем чертям. Я открыл дверцу, но Одиль схватила меня за рукав, твердо сказав «нет».
— Он оскорбил меня!
— Это нормально. Ждать всегда неприятно, а он, может быть, торопится куда-то. Мы ведь не знаем.
Я подумал, что это верно, и закрыл дверцу. Мы тронулись, встали в правый ряд, Анри неверно понял указатель, не пожелал еще раз разворачиваться, и вскоре нас вынесло на шоссе с его шумом и широким обзором.
Эльза хлопала в ладоши.
— В Эврё выскочим, — бросил Анри.
Все мы не сомневались в одном: Париж — слишком далеко, мы никого не предупредили, денег с собой немного, времени и того меньше. Да и Анри — новичок в вождении, и требовать от него прокатить нас до Парижа и обратно за такое короткое время и по такой погоде — это уж слишком.
Хотя все всё понимали и уже несколько минут хранили молчание, в Эврё Анри повернул на Париж. Нарушив всеобщее молчание, я сказал:
