На третий день стал замечать девушек.
- Наши как-то могут себя подать, - рассуждает Серега, - а эти все в джинсах.
Мимо пансиона прошла мелкозавитая, глаза широко открыты, взгляд распахнутый, слегка удивленный. Таких нельзя обижать. Говорят, они сентиментальны.
Витя листает книгу "Как создать совместное предприятие". Серега печет блинчики и рассеянно смотрит в окно.
Вечером Виктор уходит.
- Вот чудо! - говорит Серега. - Я Павлика, его земляка, спросил: "Витьку что, в детстве уронили?". Он сказал: "В семье не без урода".
- У него здесь земляки?
- Полдеревни перетащил, машины перегоняют.
Виктора нет, и в доме тихо часа два.
Принес со свалки пылесос, стал обзванивать обмотки.
- Вот марок подсобираем и в Париж! - говорит Серега. - А? Как ты смотришь?
- Заманчиво, - говорю.
- На три дня вполне доступно, я узнавал.
- Витя, а что здесь собираются строить? - спрашиваю.
- Ты в строительных чертежах разбираешься?
А почему ж не разбираться? Я замечал, что строители очень ревниво относятся к своей специальности. Один знакомый прораб говорил: "Есть две вещи, в которых все понимают, - это строительство и кино". - "Еще медицина", - добавила его жена, медработник.
На плане пакгаузы, перестроенные под двухкомнатные квартиры, ничего мудреного.
Все-таки он зануда.
История разорения фирмы даже не поучительная, а скорее нелепая. Бывшие колхозные склады купил вместе с домом западный немец. Успели построить только офис, и все. Вирус разложения обнаружился еще летом. Хозяин редко бывал на стройплощадке, шлялся с главным инженером по дискотекам и не спешил в семью.
Женился он поздно, в сорок восемь лет, и вложил в склады деньги жены. Наши арбайтеры исправно себя табелировали, писали по двенадцать часов в день, их никто не контролировал. Платил он по девять марок в час. Потом возникли проблемы с финансированием, стройку заморозили. Хозяин так и не рассчитался с немцами и с Олегом. Дом добротный, его можно было бы привести в порядок, квартиры выгодно продать, но работы почему-то велись сразу везде и нигде не закончились. В выселенном дворике остались жить две семьи, Венцелей и Шавенов.
На пятый день увидел в небе римское "IV", гуси летят. Коньки крыш украшают веночками из хвои, иногда веночки прямо на дверях.
Приехал Олег.
- Вы еще не спились? - спрашивает. На спине комбинезона название фирмы-банкрота. - Работа будет, но придется пару дней подождать.
Отсчитал нам заработанные деньги. Набрали из емкости фирмы солярки. Видимо, не в первый раз.
