Прибыли еще 2 спасательных судна: траулер и старый шлюп «Траш», специально оборудованный для спасательных работ. «Траш» под командованием лейтенанта Иво Кэя пришел сразу после того, как отбуксировал в порт подорвавшееся на мине судно. В результате у него на борту не оказалось ни водолаза, ни водолазного костюма.
В Глазго Элизабет Герберт прождала мужа далеко за полночь, а потом отправилась спать, убежденная, что подводная лодка стала на якорь на ночь где-то в устье Клайда. Ее подняла около 7 утра домохозяйка, постучав в дверь. Несколько жен членов экипажа К-13 пришли узнать что-нибудь о своих мужьях. Миссис Герберт позвонила на верфь Фэрфилда и узнала, что «в Гэрлохе что-то случилось». Ничего более внятного ей не сообщили. Она собралась так быстро, насколько вообще способна женщина, и отправилась в отель «Централь», где жила миссис Гудхарт. Две женщины принялись постоянно названивать на верфь, но никто не мог толком рассказать о происшествии. В морской комендатуре Клайда хранили молчание по причине военной тайны.
А тем временем замотанный шофер Грейси доставил в Гэрлох новый водолазный костюм. Вскоре после рассвета молодой водолаз, ничуть не испуганный первым плачевным опытом, снова спустился под воду. Мичелл попросил его пройти вдоль корпуса лодки, простукивая отсеки, чтобы выяснить, остался ли кто в живых. Как только водолаз опустился на палубу К-13, люди наверху услышали стук замурованных в лодке подводников. Он звучал так ясно, словно лодка находилась в нескольких футах под водой, а не на глубине 7 фатомов. Мичелл спустил свинцовый лот, а водолаз установил его на корпусе лодки. После этого сигнальщик с ялика отстучал морзянкой вопрос. Моряки К-13 немедленно ответили: «Все нормально до переборки машинного отделения». По какой-то причине это был единственный успешный обмен сообщениями. Далее люди наверху не сумели прочитать ни одного ответа на свои вопросы.
Точно так же моряки К-13 не сумели разобрать ни одного вопроса сверху. Растущая концентрация углекислого газа начала сказываться, люди постепенно глупели. При 1 проценте СО2 дыхание затрудняется, при 3 процентах дышать становится больно, при 5 процентах воздух непригоден для дыхания. Несколько человек уже начали разевать рты. Ночью они с радостью слышали, как тралы скребут по корпусу. Но теперь многие с полным безразличием слушали, как башмаки водолаза стучат по палубе. Люди лежали, безразличные ко всему. Чтобы согреться, они лежали по двое или по трое на койках в офицерских каютах. Другие по очереди отдыхали в единственном кресле. Кое-кто нашел, что удобнее стоять. Неутомимый лоцман продолжал маршировать.
