— Со страной все в порядке. Мне кажется, что мы очень хорошо доказали это под Ватерлоо.
— Элизабет, сядьте, — сказал он, указывая ей на кресло напротив. — Я просил вас прийти не для того, чтобы спорить о судьбах вашей страны.
— Нашей страны, — поправила она.
Уилл едва не зарычал. Он не желал и дальше объяснять ей, что никогда эта страна не станет его страной.
— Так почему вы позвали меня в свой кабинет? — спросила она, усаживаясь в кресло.
— Меня беспокоят мальчики. Я знаю, что в пятницу с ними начнет заниматься учитель, но они слишком мало двигаются.
— Вы можете каждое утро выезжать с ними на прогулку, — сказала Элизабет.
— Да, но этого недостаточно. Мне пришло в голову, что нам стоило бы некоторое время пожить в одном из поместий. Там у них будет много места, где потратить свою энергию, а мы с девочками могли бы ежедневно брать уроки этикета.
Она побледнела.
— Вы хоти те поехать за город?
— Да, я считаю, что это правильное решение. Вы согласны?
— Я полагаю, что лучше остаться в городе. Потому что здесь вы сможете постепенно войти в общество, для этого не обязательно посещать все приемы. В поместье вы окажетесь в изоляции, а вот местные сквайры, без сомнения, будут непрерывно докучать вам приглашениями на званые и музыкальные вечера, устраиваемые исключительно ради вас.
Как ей удалось залпом выложить все это? Она смотрела не на него, а на бумаги, лежавшие перед ним на столе. Казалось, она нервничала.
— Элизабет, признайтесь, почему вы не хотите ехать за город?
Она открыла рот и быстро закрыла его, крепко сжала губы и слегка покачала головой.
— У меня есть две близкие подруги, они обе беременны, и я не хочу оставлять их надолго, потому что им может понадобиться моя помощь.
Это снова прозвучало неубедительно. Элизабет явно что-то скрывает.
— Хорошо, если вы придумаете, чем занять мальчиков, чтобы они много двигались и проводили больше времени вне дома, мы останемся здесь.
— Я непременно позабочусь, чтобы у них были активные занятия вне дома. — Она откинулась в кресле, явно испытав облегчение.
— Не поможете ли мне вот с этим? — сказал он, указывая на заваленный бумагами стол. — Я представления не имею, кто эти люди, но все они хотят видеть меня на своих приемах.
Она улыбнулась, и его сердце учащенно забилось. Ее полные розовые губки так соблазнительны. Он не должен думать о ней подобным образом. Он любит Эбигейл.
Но Элизабет была здесь, а Эбигейл отказалась с ним ехать. Элизабет помогает ему разобраться во всей этой неразберихе. Несмотря на то, что это грозит ей потерей дома.
