– Это ведь мне ничего не стоит. Это мы с удовольствием… «Мадам, вы сегодня как роза!..» Пойдет?..
Я вздыхал. Ему еще с таким количеством людей надо суметь наладить отношения… Не только с соседями, но и с отделами, находящимися в других концах офиса. С людьми Авериной, с Носовым, Цацкевич, Игнатюком, Мандровой… Я вновь и вновь объяснял Еремееву, что хорошие отношения, хотя и неизвестно когда, но обязательно пригодятся.
Алексей переспрашивал:
– А че-нибудь дарить надо каждый раз?
Отвечаю:
– Не каждый раз и не всем. Ты должен точно знать: этому что-то надо преподнести обязательно, а этому и доброго слова, анекдота достаточно…
– Ну, если анекдота, то это хорошо, – радовался он необязательности денежных трат.
По мере того, как я сбрасывал обязанности по образовательной программе с себя на Алексея, увеличивал и его гонорар. И он становился все увереннее и увереннее. Меня это, однако, совсем не радовало. Его уверенность начала выходить мне боком. Если поначалу Еремеев исполнял все мои указания без размышлений, то теперь у него появился свой взгляд, собственное мнение. Самое неприятное, что его мысли были незрелыми, ведь он еще только по верхам нахватался. Но вдруг почувствовал себя уже опытным специалистом. И спорить с ним было тяжело. Алексея отличало чертовское упрямство.
Я нервничал из-за того, что Еремеев не схватывает сходу, что на его развитие уходит слишком много моего времени и сил. Но справедливости ради отмечал, что Алексей все же учится. А все свои недостатки Еремеев в моих глазах компенсировал замечательным качеством – ответственностью. Если уж он на что-то соглашался, то можно было не беспокоиться – сделает все как нужно и в нужный срок. За это ему можно было действительно многое простить.
Теперь я больше общался с людьми, принимающими решения: c начальниками служб, отделов, с руководителями компаний-партнеров. Утрясал с ними принципиальные вопросы, а всю дальнейшую работу сбрасывал на Еремеева. Алексей возился с бумагами, бегал по компаниям, по подручным Варсегова и Каримова. Он прекрасно ладил с мелкими чиновниками. И я не мог понять, то ли это результат моей учебы, то ли его природный дар – заговорить, расположить к себе нужного рядового человечка. Может быть, эта способность Еремеева основывалась на его скупости – наговорить все, что угодно, лишь бы не тратиться деньгами. May be, may be, как говорил Заратустра.
В результате такого разделения обязанностей и достойного выполнения их каждым из нас образовательная программа набрала солидные обороты. Я с удовольствием составлял месячный отчет, отмечая постоянно растущую прибыль. Еремеев с удовольствием расписывался в ведомости, получая очередной повышенный гонорар.
