Когда я вошел, продавец отвлекся от разбора колесцового замка мушкета и поднял на меня пронзительные глаза с огромными кружками зрачков.
— Что желаете приобрести?
— Желаю продать.
— Сожалею, — сухо сказал он, разом потеряв ко мне всякий интерес и вновь уткнувшись длинным носом в мушкетный замок. — Мы занимаемся только продажей, без скупки. Покупают через три квартала от нас, прямо по улице.
Я лишь пожал плечами. Нет так нет.
— Погоди, Ухо, — раздался густой баритон, и из подсобки появился степенный гном с ухоженной бородой, тащивший в руках ящик с капсулами огнепчел для пистолетов. — Давай посмотрим, что хочет предложить… почтенный.
С его стороны это была большая любезность — назвать меня едва ли не другом. Возможно, все гномы мерзкие хорьки, готовые избавить мир от эльфов, но, когда они занимаются торговлей, личные чувства идут побоку.
Я положил на прилавок оружие.
Гном основательно вытер руки, ничем не показывая своего изумления. Кобольд умел скрывать эмоции гораздо хуже компаньона и, продолжая для виду работать, то и дело косился на меч.
Недомерок вытащил клинок из ножен, быстро оценил баланс, остроту, взмахнул им в воздухе, так что раздался свист. Затем взял монокль, вставил в глаз и начал придирчиво изучать узоры ковки.
Я не торопил, наблюдая, как едва заметно шевелятся его губы — гномье спокойствие дало трещину. Наконец он поднял на меня глаза и сказал:
— Не буду юлить. Торгашество оскорбит и клинок, и мастера, который его создал. Мы оба знаем, что такое оружие ваше племя называет эльвегарэ… меч гвардии вашей королевы. Ковка гномья, семьи, которой уже не существует триста лет, сталь ваша, лесная, но с небольшой примесью руды из Вестхайма. Впрочем, самое ценное — это пища для пламени, на котором плавили руду, — великие дубы, наделившие металл удивительными свойствами. Положение у тебя, эльф, явно безвыходное, раз ты решил расстаться с таким сокровищем.
Кобольд скривился, не одобряя поведение партнера, нахваливающего еще не купленную вещь.
— Сокровище для гномов и коллекционеров. В моих лесах такие мечи не редкость, — сухо ответил я. — Покупаешь?
— Не куплю. Извини. Нет подходящей суммы. — Он с сожалением убрал клинок в ножны.
— Назови свою цену. — Я не мог себе позволить такую роскошь, как бегать по оружейным лавкам до темноты в поисках выгоды.
Компаньоны удивленно переглянулись, и гном осторожно сказал:
— Четыреста луидоров драгоценными камнями. Еще сорок монетами.
Они уставились на меня, ожидая, когда я рассмеюсь им в лицо и назову сумасшедшими или мошенниками.
