Некоторые из тех, кого привез с собой Мирзаханов, держались по отношению к старым заводским работникам высокомерно; отношения складывались недружелюбные»*.
Через несколько дней на партактиве выступал Мирзаханов: «И Грабин тоже плохо работает, — сверкнув глазами из-под бровей, заявил он, — только я не сказал об этом по особым причинам».
Попутно заметим, что 15 декабря 1936 г. В.Г. Грабину было присвоено воинское звание военинженера 2-го ранга.
В ноябре 1935 г. Василий Гаврилович тяжело заболел. Пребывание в крайкомовской больнице перемежалось с постельным режимом на дому. Но и в период болезни Василий Гаврилович в меру возможностей решал все вопросы, касавшиеся его КБ.
Вскоре выяснилась та «особая причина», из-за которой Мирзаханов не хотел говорить о плохой работе Грабина. Об этом упоминает сам Грабин:
«В самом конце декабря 1936 г. домой ко мне позвонил по телефону директор, чего прежде никогда не бывало. Меня это удивило и даже насторожило.
Илларион Аветович сказал, что меня вызывает Орджоникидзе.
| * Грабин В.Г. Оружие победы. С. 198. |
— Я еще плохо себя чувствую. Нельзя ли немного отсрочить поездку?
— Никак нельзя. Нужно выезжать сегодня же. Командировочные документы вам уже приготовлены, и железнодорожный билет заказан.
Нажимать Илларион Аветович умел. Я спросил, не известно ли ему, по какому поводу меня вызывают. Нужно ведь подготовить материалы.
— Нет, мне неизвестно. Да и зачем вам какие-то материалы? Вы и так все хорошо знаете. У вас и времени на подготовку нет.
Я не допускал и мысли, чтобы можно было не выполнить распоряжения Орджоникидзе, и сказал, что выеду сегодня же.
Утром следующего дня я уже был в Москве и зашел к начальнику главка Б.Л. Ванникову узнать, по какому вопросу меня вызвал нарком. Борис Львович ответил:
— Орджоникидзе назначает вас на Ново-Краматорский завод. Зайдите к начальнику сектора кадров Наркомтяжпрома Раскину и получите предписание. Нарком приказал откомандировать вас немедленно.
— Не выполнить приказание наркома я не могу. Но лучше было бы направить меня на Ново-Краматорский после того, как наш завод освоит производство пушки Ф-22. Прошу об этом доложить товарищу Орджоникидзе.
— Докладывать не буду и вам не советую так ставить вопрос. Идите сейчас же к Раскину.
— Тогда прошу разрешения мне самому доложить наркому.
— Не советую добиваться приема. Потеряете много времени, и он все равно откажет. Ему уже докладывали, что желательно задержать вас до освоения Ф-22, но он категорически приказал откомандировать. Еще раз советую не терять времени»*.
