— Вы кого защищаете на суде?
— Того, кто приехал с банками. «Ты что принес?» — кричит Вася. Мой подзащитный, зная крутой нрав хозяина, начинает отступать в переднюю. «Что написали, то и принес…» А сам за выступ в коридоре. Коридор длинный. «Негодяй!» — кричит хозяин, швыряя в него первую банку, и сразу попадает…
— Куда он девал такое количество икры? Десятки килограммов ведь… удивился Антон.
— Передавал другим, делился. Соседям продавал. Сдавал в ресторан. Все было предусмотрено.
— Подзащитный ваш тоже хорош! Как вы их защищаете?!
Баракаев на мгновение оторвал взгляд от дороги.
— Вы неправильно понимаете роль защиты. Адвокат не защищает преступление. Только человека! А у человека могут быть смягчающие вину обстоятельства…
«С Баракаевым может соприкасаться слишком много людей…» — подумал Денисов.
— Взяточники эти — как лишаи! И этот ваш…
— Кроме того, у него свои проблемы: как раз в те дни его оставила жена. По-моему, он тогда только и думал о том, как ее вернуть. Да и сейчас тоже.
— Я говорю о подношениях. При чем тут семейные драмы?
— Видите ли, существовало липовое распоряжение. В одном экземпляре, понимаете? В нем указывалось: такое-то количество банок выделяется будто бы для экспертизы через заведующего конторой, этого Васю. Мой подзащитный ничего толком не знал…
Антон был готов детально обсудить степень его виновности:
— Распоряжение суд видел?
— Нет.
— А как же?
— Защита вообще еще не сказала последнего слова. Ждем конца судебного следствия.
— Нам направо, — подал голос Денисов. — Банки тяжелые были?
— С икрой? По полкило…
«Такая же точно была выдана со склада по паспорту адвоката вместе с кожаным черным пиджаком 56-го размера…» — Денисов явно строил свою версию не на песке.
— Теперь прямо? — спросил адвокат.
— Там будет левый поворот. Высадите нас, не доезжая аэропорта. Машину поставьте на стоянку. — Денисов поправил кобуру. — Войдете в здание, когда убедитесь, что мы на подходе.
— Договорились, — Баракаев сразу посуровел.
— Вы сказали, что одного из подозреваемых помните в лицо…
— Да, но они сами, очевидно, рассчитывают узнать меня. По фотографии в паспорте.
Денисов покачал головой.
«Тут что-то другое. Телеграмму дали из отделения во Внукове поздно ночью… Решим на месте…»
Обстановка аэропорта нисколько не напоминала сутолоку знакомого железнодорожного вокзала. Скорее смахивала на гостиничную: холл, стойки, широкая лестница.
За гардеробной стойкой швейцар читал растрепанную книгу, используя вместо закладки спичечный коробок. Ресторан был закрыт. Баракаев остановился в центре зала, прошел к окну, снова вышел на середину. Взгляды пассажиров, томившихся на пуфах, невольно обратились к нему.
