Василий посмотрел на супругу. В его голове мелькнула неспокойная мысль. Виринея в данный момент далеко от дома, учится в институте. Письмами родителей не балует. В институте, факса нет, компьютера нет… телефона, и того, нет. Поехала в какую-то Тмутаракань. А родители беспокоятся, ночами глаз не смыкают.
- Может, ты ошибаешься? - с надеждой в голосе спросил он.
- Будем надеяться, - всхлипнула супруга.
***
Оля нашла родителей на кухне. У обоих был весьма удрученный вид. Интересно, что случилось?
- Доброе утро, мам, пап. - Сказала она, поочередно целуя каждого в щеку.
- Доброе утро, зайчик. Кушать будешь? - несколько отрешенно спросила Мария Владимировна.
- Да. А что случилось- то? Почему вы такие грустные? Папа, откуда у тебя шишка на лбу?
Василий Иванович потрогав лоб, поморщился. Мария Владимировна тяжело вздохнула, но промолчала. Оля недоуменно хлопала ресницами. И это ее вечно неунывающие родители?! Что же произошло? Может плохие известия?
- Что-то с Виринеей?
Мария Владимировна вздрогнула, точно ее ударило током. Василий Иванович снисходительно хмыкнул, и погладил свою тринадцатилетнюю дочь по голове.
- Нет. Все хорошо.
- Пришло письмо?
- Нет.
- Уже месяц от нее ни слова. Может, что-нибудь случилось? - не унималась Оля.
- Успокойся, Оля. У Виринеи все хорошо. Иначе нас бы оповестили.
В дверь позвонили. Ольга побежала открывать. Это Настасья вернулась из университета. Настасья на три года старше Виринеи. В принципе внешне она напоминала Марию Владимировну. Невысокая, но ладная, с небольшой грудью и широким тазом. Истинный цвет волос давно стерся из памяти близких. Каждый месяц Настасья щеголяла новым оттенком. Сколько Настя потратила денег на краску и парикмахерские, сказать трудно, но, по словам Марии Владимировны, это чрезвычайно сильно било по семейному бюджету.
Сегодня Настя прибывала в весьма возбужденном состоянии. Она, не раздеваясь, прошла на кухню. Кивком головы поздоровалась с родителями, налили чашку горячего кофе, и села на табурет. Взгляд девушки бегал из угла в угол, ни на чем впрочем, не задерживаясь.
Василий Иванович молча пододвинул дочери тарелочку с бутербродами. Мария Владимировна решила повременить с расспросом.
Оля смотрела, как сестра механически пережевывает бутерброд, запивая горячим кофе. За столом возникло неловкое молчание. Каждый думал о своем.
- Мама, папа вы не поверите! - дрожащим голосом нарушила тишину Настасья.
- Что стряслось? - осторожно спросила мать.
