Все указывало на то, что он был знаком с Кей Палмер. Возможно, следовало рассказать детективам о снах, позволить им арестовать его и посадить за решетку, чтобы никто больше не подвергался исходящей от него опасности. Чтобы не подвергалась опасности Лианна Уорнер.
Однако при мысли о том, что он окажется запертым в тюрьме, легкие Элиота сжались, и теперь каждый вдох давался ему с большим трудом. Нахлынул знакомый приступ клаустрофобии, закружилась голова, казалось, воздух давит на него со всех сторон.
Элиот перевел взгляд на открытые окна кабинета, из которых открывался вид на широкую перспективу зданий и автостоянок.
— С вами все в порядке? — поинтересовался Стоктон, и Элиот уловил подозрение в его голосе.
Элиот кивнул, он боялся говорить, пока не станет легче дышать. Нет, ему нельзя в тюрьму. Лучше уж убить себя, но только не в тюрьму.
Убить себя? Откуда появилась такая безумная мысль? Какими бы сильными ни бывали у него приступы клаустрофобии, мысль о самоубийстве никогда не приходила ему в голову. Во всяком случае, в ту часть сознания, которую он контролировал.
— Да, все в порядке, — ответил Элиот и вновь переключил свое внимание на детективов.
Ему на самом деле нечего было рассказать этим людям. Разве что сон, ночной кошмар. Но если он расскажет им этот сон, они посчитают его сумасшедшим… и, возможно, будут правы.
Стоктон вздохнул, наклонился вперед и оперся локтем на стол Элиота.
— Мистер Кейн, мы ни в чем вас не обвиняем. Нас не интересуют ваши любовные связи с убитой женщиной. Пока мы вас не подозреваем, но нам требуется кое-какая информация.
Элиот заставил себя подняться из-за стола и постарался выглядеть уверенно и спокойно.
— Джентльмены, я рад бы помочь вам, но не располагаю никакой информацией. Если у вас больше нет…
— Еще всего один вопрос. Где вы находились с девяти вечера до полуночи двадцать первого сентября?
— Дома.
— Один?
— Да.
— Может быть, вам кто-нибудь звонил в это время? Кто может подтвердить?
Элиот покачал головой.
— Нет, никто не звонил. — Подтвердить, что он в это время был дома, мог бы, пожалуй, Фред, швейцар, если только старик не дремал на своем посту, что с ним частенько случалось. Однако Элиоту не хотелось упоминать Фреда. Вдруг детективы, расспрашивая его, обнаружат, что Элиот выходил в тот вечер из дома.
Из стоявшей на столе специальной подставке для визитных карточек Стоктон вытащил одну карточку Элиота, сунул ее в потрепанный пухлый бумажник и протянул Элиоту свою карточку.
