Анечка-Невеличка и Соломенный Губерт | страница 34
А потом крикнул в последний раз:
— Марш по клеткам, кому говорю!
Наступила полная тишина, и обитатели Зоологического Сада, сколько их было, свесив головы, медленно стали расходиться по клеткам.
Когда все разошлись, Корабль Пустыни встал и тоже медленно двинулся вслед уходящим. При этом из его горба послышался голос, который важно и печально — так, что Соломенного Губерта и Анечку-Невеличку взяла жалость, — сказал вот что:
Для своей невесты на моей попоне Государь подарки повелел везти… Нынче глупый Кролик там сидел в короне; Чем такая доля — лучше смерть в пути.
Глава двадцатая, в которой Попугай вовсе спятил и выдал Соломенному Губерту с Анечкой-Невеличкой суровую тайну
— ХОРОШО, ЧТО ОНИ УШЛИ! — сказала Анечка-Невеличка.
— Почему? — спросил Соломенный Губерт.
— Потому что Обезьяна очень больно стискивала мне руку.
— А мне вообще больше не хочется сидеть за ослиной партой, — сказал Соломенный Губерт.
Вдруг Попугай ни с того ни с сего так чудно замотал головой, что просто невозможно было удержаться от смеха.
— Я — Тигр! — закричал он, потом залаял и так забился в клетке, что во все стороны полетели перья.
— Спятил он, что ли? — сказал Соломенный Губерт. Попугай между тем опрокинулся вверх тормашками и стал выкрикивать:
Прогорланив всё это, Попугай стал перекатываться с боку на бок.
— Он и в самом деле спятил! — сказала Анечка. Попугай, продолжая перекатываться, тихонько запел:
Потом он замолол такую чушь, что Анечке даже стало жаль его. То Попугай кричал, что он трёхтомный словарь, то вопил, что он — секретные чернила, и стоит его погреть у печки, как проступят на бумаге и он сам, и написанные с его помощью указания, как попасть из Зоологического Сада в Царство Кукол.
— Вот бы побывать в Царстве Кукол! — сказала Анечка.
— Я бы тоже не отказался, только не знаю, как туда попасть.
— Попугай, кажется, знает.
— Он же спятил! — махнул рукой Соломенный Губерт.
— Хоть и спятил, а знает!
— Да! Я знаю! — закричал Попугай.
— Расскажите тогда! — попросила Анечка-Невеличка.
— Не расскажу, не имею права — это суровая тайна!