Трактирщик ставит на стойку двадцать шесть чистых кружек. Оле не выдерживает.
— Еще тринадцать стопок водки за мой счет.
— I kill you![28] — хрипит лесопильщик. — Хелло, тринадцать двойных для меня!
Пиво шипит, пенится, играет. Водка искрится. Спорщик-гном хихикает. Бургомистр Нитнагель подымается с места.
— Мы последний раз пьем за Антона. Да будет земля ему пухом.
В противной партии тост возглашает Серно. Он встает со скамейки. Скамейка скрипит.
— Мы пьем за жизнь, только за жизнь! Вы видели, что случилось с Дюрром, так ведь? Смерть живо прибирает к рукам человека. Маленький человек валит дерево, но куда оно упадет, знает только бог.
Оле весь, дрожит.
— Значит, ваш бог успел подержать в руках Антонов обед?
Все прислушиваются. Пивной кран шипит, лесопильщик Рамш вскакивает. Шрамы его становятся синими.
— Святотатственные слова! Люди, это же богохульство!
Под столом он вытаскивает из кармана кнут и идет прямо на Оле.
Оле с издевкой:
— А ну-ка подойди сюда с этой хворостиной! Да сними шляпу и покажи свою шишку! Осквернитель мертвых!
Учитель становится между Рамшем и Оле.
— Я не допущу религиозных споров, товарищи!
Лесопильщик задирает учителя Гюртлера.
— Я тебе не товарищ, запомни это! Поносить церковь мы не позволим, так и знай! Держите его! To the guns.[29] — Рамш нагибает голову и переходит в атаку. Один из столов падает. Кнут свистит в табачном дыму. Разбивается пивная кружка. Оле пятится. Портрет президента падает ему на спину. Кнут свистит и бьет Оле по голове. Удар, и кровь брызжет с его лба. Он шатается, ухватиться ему не за что, он валится на скамейку и вместе с нею — на пол.
— Хватит! Шабаш! — орет трактирщик. Он барабанит половником по пивному крану. Никто не обращает на него внимания.
Драка не утихает. Учитель обороняется, фехтует, боксирует. Оле лежит врастяжку. Вроде как и без памяти, но видит, что над ним идет бой. Видит треклятые сапоги лесопильщика. Вот они уже близко, и никто из товарищей этого не замечает, ибо Оле лежит в целом лесу мужских ног. Сапоги топчут, топчут его тело, голову. Невзвидев света, Оле хрипит:
— Кто потушил лампу?
Тогда они поднимают его и вытаскивают из трактира.
Ян Буллерт и Вильм Хольтен тащат Оле сквозь морозную лунную ночь. Серая овчарка идет за ними с поджатым хвостом.
За окоченелыми сливовыми деревьями светится побеленный новый дом Оле. У входа устроена беседка. Они опускают его на скамью в беседке. Они боятся Аннгрет и уходят так же тихо, как днем проходили мимо тела Антона Дюрра.
