– Тридцать, повелитель, – ответил Феофилакт. – Из них один старик и одна девушка.
– Все они дали обет поклониться Гробу Господню?
– Все, повелитель.
– Ты разговаривал с Василием Буслаевым?
– Да, божественный.
– Что он за человек?
– Простоват, но не глуп. Разговорчив, как все русичи. Несмотря на свою молодость, имеет довольно разумные суждения об окружающем мире.
– Сколько ему лет?
– Нет и двадцати пяти.
– Он твердо решил отправиться в Палестину?
– Похоже так, повелитель.
– Что станет делать Василий Буслаев, если западные крестоносцы так и не соберутся в поход?
– Об этом я с ним не говорил, о великолепный.
– Напрасно. Русичи православной веры, как и мы. Надо всеми способами не допускать их сближения с латинянами.
– Но русские князья издавна берут в жены латинянок…
– Это совсем другое. Ведь и я женат на родственнице германского короля: жена принимает веру мужа. До сих пор русские наемники сражались только за Империю, получая за это щедрую плату. И вдруг какой-то Василий Буслаев изъявляет желание сражаться за веру бок о бок с латинянами, причем не за деньги, но из высоких побуждений.
– На русичей это похоже, – усмехнулся Феофилакт.
– Дурной пример заразителен, – нахмурился император. – Как бы из этого маленького зернышка не выросло высокое дерево на радость папской курии. Вот чего нужно опасаться. Пусть идут, как и раньше, с Руси странствующие монахи в Иерусалим, но русские дружины должны оставаться в Константинополе. Таких воинов нельзя уступать папе!
– Я все понял, повелитель, – быстро проговорил Феофилакт. – Я предложу Василию Буслаеву щедрое вознаграждение и уговорю его наняться в наше войско.
– Скажи ему, что свой обет он сможет исполнить, вступив в рядах византийского войска в Иерусалим. Намекни, что такое вполне возможно. Заметь также, что ратям западных государей никогда не одолеть сарацин. Узнай слабые места этого новгородца и играй на них. Не мне тебя учить, Феофилакт.
– Я все сделаю, божественный.
– Вот и прекрасно! Хорошо, когда рядом есть хоть один умный человек.
Это была наивысшая похвала от императора, и добивались ее немногие.
Феофилакт вышел из дворцовых покоев в приподнятом настроении. Кажется, василевс ценит его!
