Феофилакт был одет в длинную тунику-далматику фиолетового цвета и кожаные сандалии с блестящими застежками.
Это был человек чуть старше сорока лет, стройный и хорошо сложенный. В чертах его лица сквозила какая-то мягкость, умные широко поставленные глаза были затенены длинными, как у женщины, ресницами. Темные волосы вельможи были уложены в замысловатую прическу без пробора. От него веяло благовониями, так что Василий поначалу решил, войдя с яркого света в полумрак, что перед ним женщина.
Беседа Феофилакта с Василием проходила в присутствии Архилоха, который служил переводчиком. Архилох стоял за спиной у своего господина, который, как и Василий, сидел на стуле возле стола с кушаньями. Помимо перевода Архилоху приходилось еще подливать вино в чаши собеседников. Судя по его сноровке, это ему было не впервой.
В самом начале разговора, сразу после обмена приветствиями, Феофилакт стал объяснять своему гостю, что за должность он занимает.
– По сути дела, я второе лицо в государстве после императора, – с мягким выговором молвил логофет. – Я ведаю почтой, отправляю во все концы Империи гонцов с сообщениями и приказами. Я также веду переговоры с иноземными послами, принимаю добычу от победоносных полководцев, слежу за благонадежностью подданных. Каждое утро я должен идти на доклад к императору. На совещаниях у василевса или в синклите первое слово всегда за мной.
Василий уважительно кивал головой, внимая хозяину дома. Он не ошибся, перед ним птица высокого полета!
– Я своего рода «глаза» и «уши» Империи, – улыбнулся Феофилакт, – поэтому мне известно все, что творится в столице и за ее пределами. А также многое из происходящего в чужих землях. Например, мне стало известно, что новгородцы вдруг откликнулись на призыв папы римского и снарядили дружину в крестовый поход. Я давненько тебя поджидаю, Василий. Выпьем за успех твоего предприятия!
Феофилакт поднял свою чашу и слегка пригубил из нее. Новгородец не стал скромничать и залпом осушил свой кубок.
– Сколько еще кораблей идет за тобой следом, друг Василий?
– Ни одного, друже Феофилакт. Я отправился в крестовый поход по велению своего сердца, как и все мои люди.
– Разве папский легат не проповедовал у вас в Новгороде? – подозрительно прищурился логофет.
– О таком не слышал, – ответил Василий и зачерпнул полную горсть изюма прямо под носом у логофета.
– Христианину не пристало обманывать, Василий, – произнес Феофилакт, сверля гостя пристальным взглядом.
