В червя палили уже со всех сторон, фиолетовые брызги летели вкривь и вкось, как свихнувшееся конфетти, тварь дёргалась, как марионетка, которой управляет обезумевший кукловод. Шатун, благоразумно упавший на землю, отползал из-под обстрела, волоча за собой пострадавшего, продолжающего орать, как заведённый.
Тишина наступила резко, словно на стрекочущий автоматными очередями мир, набросили звуконепроницаемое покрывало, разом прервав какафонию. Незнакомец тоже замолчал.
- Готов... - Безучастно, как это бывает с людьми, пережившими нечто экстраординарное, и не верящими, что это вдруг закончилось, сказал кто-то. Шатун, успевший отползти метра на четыре, оглянулся.
Тварь слабо шевелилась, успев наполовину забраться обратно в землю, сползала всё дальше и дальше. Но, в её шевелении уже не было той энергичности, нахрапистости, причисляющих её к полностью, или хотя бы на большую часть способной к жизнедеятельности.
- Готов... - Эхом повторил кто-то, вроде бы Герман. Шатун поднялся на ноги, отряхиваясь, червь уже почти скрылся в дыре, и замер, выставив на обозрение лишь верхушку с наростами.
Глава гэвеэшников осторожно подошёл к червю, и ткнул его ногой в один из наростов. Реакция была нулевой.
- Сдох...
- Что тут у вас?! - Рявкнуло издалека голосом Андреича-Глыбы, подбегающего к месту чрезвычайного происшествия. - Герман, ты, что ли весь этот перепляс подогнал? Стрельбы на весь посёлок, я уже решил, что Калёный явился мне счёт - за битую в прошлом месяце личность выдвигать. Ебулдыцкий шапокляк, да что за день такой, ни минуты покоя...
Никогда не упускающий возможности ввязаться в дискуссию Знаток бросился к лежащему на земле, и глухо стонущему незнакомцу; осматривая его руку. Поднял злое и напряжённое лицо на Лихо, взгляд стал обречённо-отчаянным:
- Если хотите хоть что-нибудь вытрясти из него по поводу и без повода, начинайте прямо сейчас, немедленно! Ему осталось не больше часа, потом будете через спиритическое блюдце хором канючить, неизвестно у кого - расскажи да расскажи. Чего встали? Бегом, рванули!
Андреич врубился в расклад с ходу, и через четверть минуты двое кряжистых гэвеэшников уносили раненого в посёлок. Лихо и Книжник шагали за ними, рядом с Андреичем, выслушивающим на ходу чёткие пояснения Лиха, и временами затыкая пытающегося влезть в её монолог Книжника, вносящего сумбурные и, в принципе - ненужные дополнения.
Алмаз, Шатун и Герман остались втроём. Громила подошёл к торчащей из земли верхушке твари, и задумчиво уставился на неё.
