Она с интересом прислушивается к собственным словам. Они звучат естественно, кажутся взвешенными и справедливыми. И при этом скрывают сложность эмоций, как будто все эти годы прошли на удивление беззаботно. Так легко оказалось все объяснить. Поразительно.
— Они уговаривали меня снять это кольцо и убрать с глаз долой, иначе ни один парень не согласится встречаться со мной. Потом Эндрю вернулся с войны после ранения, и, когда мать Уолтера пригласила нас обоих в гости, мы проговорили о тебе всю ночь. С любым другим мужчиной это было бы невозможно. И кто бы еще позволил мне сорок лет носить на правой руке обручальное кольцо с камнем? Или держать портрет Уолтера на моем столе все эти годы?
Майкл сидит, расставив ноги, отбивая башмаками легкую дробь по земле.
— Ты никогда не рассказывала ему?
— О чем?
— Ты знаешь.
Он как-то странно произносит эти слова, весь напрягшись в ожидании ответа.
— Ты уверен? — Она сомневается в том, что понимает его.
— Он знает, что ты не была девственницей, когда выходила за него?
Она пытается осмыслить сказанное, но это непросто. Никогда раньше она не задумывалась над тем, что, казалось бы, уже похоронено временем. И никогда ей не приходило в голову, что Эндрю не известно об этом.
— Я полагала, что Уолтер сказал ему. Они все друг другу рассказывали.
— Тогда он не знает.
— О Боже. Я думала, он знает.
— Я не говорил ему.
Она пытается осмыслить сказанное в контексте последних событий, но в голове сплошной сумбур.
— O! — Она опять запрокидывает голову и смотрит наверх сквозь крону дерева. — Ты хочешь сегодня закончить с мотоциклом?
— Хорошо, если я закончу в этом месяце. Мне нужно перебирать всю заднюю часть.
— Жаль. Я никогда не каталась на мотоцикле.
— Хочешь прокатиться на мотоцикле — так и скажи. У меня их полно. Они выглядят неважно, но один из них наверняка на ходу.
* * *
Он находит для нее пару сапог и четыре пары носков, чтобы сапоги не спадали.
Она бы взглянула на себя в зеркало, но его у Майкла нет. Ей хочется увидеть, насколько она изменилась с восхода солнца. Она хочет собственными глазами увидеть новую Мэри Энн, которая, она это чувствует, должна ей понравиться.
Она забирается на видавший виды грязный мотоцикл, усаживаясь позади Майкла и как-то неловко обхватывая его за тонкую талию.
Он включает зажигание, и мотор оживает.
— Глушителя нет! — старается он перекричать взревевший мотоцикл. — Держись крепче, у этой машины крутой нрав.
Она прижимается к нему, и, взбрыкивая и подпрыгивая, мотоцикл срывается с места.
