Делагриве молча помогал ей и решил не объяснять, отчего он вздохнул. Ведь причина была в том, что Алина не хотела называть его Маттеем. На кухне он еще мог держать в узде свою фантазию. Да и в его эротических снах кухня никак не фигурировала. Но в ванной Маттей больше не в силах был удержать свое воображение и представил, как он втаскивает Алину под душ или плюхается с ней в ванну… ах нет, там ведь стоит сушка для белья.
— Ну, начали. Вы убираете грязное белье! — нетерпеливо приказала Алина. — Или думаете, что я и это сделаю за вас?
Маттей послушно нагнулся и затолкал все в ящик.
— Посмотрите сюда! — Алина исследовала сушку. — Видите, вы повесили мокрые вещи между уже высохшими и… Ах, разберитесь с этим сами! — торопливо и смущенно добавила она, поняв, что может наткнуться на интимные предметы туалета. — Достаточно того, что я должна буду тут убираться!
Маттей снял уже высохшие вещи со стойки и стал их укладывать, когда сообразил, чем вызвано смущение Алины. Ведь, собственно говоря, его нижнее белье она могла бы увидеть только в том случае, если бы они были любовной парой…
«Срочно нужен отвлекающий маневр», — решил Маттей.
— Алина, я вам уже рассказывал историю о фальшивой уборщице, которая в действительности оказалась выпускницей Академии художеств?
— Да, вы об этом уже рассказывали, — поспешно подтвердила она. «Надо срочно его отвлечь», — подумала Алина. — Дайте мне, пожалуйста, какое-нибудь чистящее средство.
Он выполнил ее просьбу.
— Меня мучают угрызения совести, когда я вижу, что вы так надрываетесь для меня.
— Но с этими угрызениями вы можете преспокойно жить, не так ли? — засмеялась Алина, держа в руках тряпку и флакон со средством.
Изумруды ее глаз горели так близко, что у Маттея перехватило дыхание. В волнении он оперся о бак для белья.
— Я могу преспокойно жить, когда вы рядом… Говорил ли я вам, что у вас очень красивые глаза?
— Да, Маттей, и еще вы говорили, что это вам сразу же бросилось в глаза — как художнику.
— Не только как художнику… — Он осекся, торопливо нагнулся и убрал последние валявшиеся полотенца.
Спустя два дня Алина навестила после работы Рууда.
— Мы должны были сделать невероятно много, — сообщила она для начала, оправдываясь за свое долгое отсутствие. — Сегодня я бы даже выпила коньяку… — Она благодарно кивнула, когда старик налил ей рюмку. — Еще пару дней и ателье будет прекрасно убрано и заблестит чистотой.
Брови Рууда удивленно поднялись.
— Я-то думал, что он пригласил вас в качестве машинистки?
