— Я ни при чем! Он сам во всем виноват. Раньше надо было думать. К чему приводит дурная молодость. Нечего теперь заходиться! — грубо оборвал участковый Серафиму.
— Не плачь, мать! Не участковый решает мою судьбу. И на него сверху имеется свое начальство! — не выдержал человек.
Участковый прищурился, криво усмехнулся:
— Ну что ж, посмотрим! — потянулся к документам Егора, но тот цыкнул зло:
— Ксивы оставь! Не тронь! Сам знаю кому их отдам!
Участковый отдернул руку. И не прощаясь вышел из комнаты.
— Что ж делать, сынок? Этот изверг деньги хотел. За взятку он самого черта в собственном доме пропишет! Теперь ломаться станет, цену набивать! Втрое дороже возьмет! Уж лучше б ты молчал. Без тебя договорились бы с ним! — плакала Серафима.
Егор стал одеватья.
— Куда ты вздумал пойти?
— К начальнику милиции.
— Сама схожу. Не высовывайся. Только испортишь все. Мы с Тоней попробуем уломать. Ты сиди дома. Иначе увидят тебя ходячим, тут же из дома своего выселят. А и сумеешь ли дойти! Им же не докажешь, что из последних сил добрался!
Егор задумался. Хотел позвать сестру, выглянул в коридор. Увидел, как Нинка, облапив участкового, придавила его к стене и уговаривала сладким голосом:
— Ты ж мой плюгавенький! Наплюнь ты на работу! Давай по- иеселимся от души! Давно тебя не видела! Почему не возникал иль другую заклеил? Пошли!
— Да я по делу приходил, к хозяину! — слышал Егор через приоткрытую дверь.
— Зачем он тебе?
— Выселить надо!
— Егора? К чему! Оставь его в покое! Еле ноги таскает.
— Я ему гонора поубавлю! — вскипел участковый.
— Ну и зря! Свою выгоду посеешь! Иль не видишь навара для
себя?
— Какого? — удивился участковый.
— Теперь не ты, а он будет с хахалей навар трясти. И тебе све- | м I ься не придется! Этот и за нас, и за себя сорвет!
— Куда ему, лежачий! От щелчка свалится.
— Не все время в постели валяться будет! Мы его живо на ходули вздернем. К делу пристроим, чтоб даром не канал!
— Погрызлись мы с ним…
— Помиритесь. Куда деваться? Всем дышать надо. Я улажу, если надо! Ради тебя на все согласна, мой козлик упрямый! — щебетала баба.
Вскоре она увела участкового из коридора, а Егор, закрыв дверь, рассвирепел:
— А говорили, что все на выезде работают? Превратили дом в бардак!
— Чего кипишь? Он единственный, кого впускают в комнату. Другим туда хода нет! Этот, случалось, выручал.
— Налог ему платите?
— Бывает! Зато по первому звонку появляется, когда клиенты с норовом приходят, — опустила голову мать.
