Сквозь пелену слез, она осмотрела здание. Мистер Ньюкасл говорил что-то о церкви. Эту ли церковь он имел в виду?
Она избегала фасада и центрального входа. Была еще боковая дверь, сделанная для хористов, и она бесшумно скользнула вверх по лестнице и посмотрела вниз из галереи.
Елена сразу увидела, почему улицы были настолько пусты. Казалось, как будто каждый житель Феллс-Черча присутствует здесь, все скамейки были заняты, и задняя часть церкви была полна стоящих людей. Уставившись на передние ряды, Елена поняла, что знала каждое лицо; это были старшеклассники, и соседи, и друзья тети Джудит. Тетя Джудит тоже была там, одетая в черное платье, которое она одевала на похороны родителей Елены.
«О Боже», — подумала Елена.
Ее пальцы вцепились в перила. До сих пор девушка была слишком занята, чтобы прислушаться, но тихая монотонность голоса преподобного Бетеа, внезапно превратилась в слова.
— …помянем эту особенную девочку, — сказал он и отошел.
Елена смотрела, что случится дальше с чувством нереальности происходящего, как будто она сидела в театре и смотрела пьесу. Она не участвовала в действиях, происходящих на сцене; она была лишь зрителем, но это была ее жизнь, которую она смотрела. Мистер Карсон, отец Сью Карсон, поднялся и говорил о ней. Карсон знал ее, с тех пор как она родилась, и он рассказывал о тех днях, когда она и Сью играли на переднем дворе летом. Он говорил о том, какой красивой и воспитанной она стала, превратившись в молодую девушку. Его голос стал хриплым, и он остановился и снял очки.
Поднялась Сью Карсон. Она и Елена не были близкими подругами с начальной школы, но они остались в хороших отношениях. Сью была одна из немногих девочек, которые остались на стороне Елены после того, как Стефана начали подозревать в убийстве мистера Таннера. Но теперь Сью плакала так, как будто потеряла сестру.
— Многие люди плохо отнеслись к Елене после Хэллоуина, — сказала она, вытерев глаза, и продолжила, — и я знаю, что это ранило ее. Но Елена была сильной. Она никогда не изменялась только для того, чтобы соответствовать тому, какой она должна быть, по мнению других людей. И я уважала ее за это, очень…, — голос Сью дрожал. — Когда выбирали королеву бала, я хотела, чтобы выбрали меня, но я знала — этого не будет, и это было нормально. Поскольку, если у Роберта Э. Ли должна была быть королева, то ей могла быть только Елена. И я думаю, что она всегда останется ей, именно такой мы ее и запомним. И я думаю, что в течение следующих лет девочки, которые будут идти по нашим стопам, будут помнить ее и думать о том, что она до конца была верна тому, что она считала правильным…
