Мэтт колебался и затем начал говорить сквозь сжатые зубы.
— Нет. Я все еще хочу помочь. Я хочу помочь тебе, Елена.
— Мэтт, — прошептала она, ее синие глаза, обрамленные густыми ресницами, уставились на него. Затем взгляд переместился на его горло и ее губы раскрылись с жадностью. Не было той неуверенности, которую она испытала, когда Дамон предложил напасть на медработников. — Мэтт.
Она улыбнулась снова, и затем она впилась зубами в горло Мэтта, быстро, словно хищник на охоте.
Стефан положил руку на спину Мэтта, чтобы подержать его. На мгновение, когда зубы Елены проникли под кожу, Мэтт попробовал отскочить, но Стефан быстро передал другу мысль: «Не борись с этим; это только причинит боль».
Когда Мэтт попробовал расслабиться, неожиданно помощь пришла от Елены, которая излучала тепло и счастье, думая о нем, как о волке, вскармливающем своего детеныша. На этот раз все получилось с первой попытки, и она гордилась собой, и муки голода уступали место насыщению. Несмотря на благодарность Мэтту, Стефан внезапно испытал укол ревности. Она не испытывала к Мэтту ненависти и не хотела убить его, потому что он не представлял никакой угрозы Дамону. Она была нежна с Мэттом.
Стефан позволил ей взять столько крови, сколько было безопасно для Мэтта, и затем вмешался.
— Все, достаточно, Елена. Ты ведь не хочешь навредить ему.
Но потребовались объединенные усилия его и Дамона, чтобы оторвать ее от шатающегося Мэтта.
— Теперь она должна отдохнуть, — сказал Дамон. — Я отведу ее туда, где она будет в безопасности.
Он не спрашивал Стефана; он констатировал факт.
Когда они ушли, голос Дамона в голове, сказал Стефану то, что предназначалось услышать только ему:
«Я не забыл, что ты пытался напасть на меня, брат. Но мы обсудим это позже».
Стефан посмотрел вслед ушедшим. Он отметил, как глаза Елены смотрели на Дамона, как она последовала за ним без вопросов. Но теперь она была в безопасности; кровь Мэтта дала ей силу, в которой она нуждалась. В этом был весь Стефан, он всегда сначала заботился о других, все остальное не имело значения.
Стефан обернулся к Мэтту и увидел ошеломленное выражение на его лице. Парень опустился на один из пластмассовых стульев и потерянно глядел прямо перед собой.
Когда его глаза поднялись к Стефану, они обменялись мрачными взглядами.
— И так, — сказал Мэтт. — Теперь я знаю. — Он встряхнул головой и отвернулся. — Но я все еще не могу в это поверить, — бормотал он.
Его пальцы нащупали место укуса, и он вздрогнул.
