Итак, на публике в эти дни он играл роль Харри Хармона, молодого человека, распутничающего в городе. Также он был вскоре покойным майором Харрисоном в Военном министерстве; в клубе «Макканз» он выглядел как мистер Харрис, мужчина среднего возраста; при случае он выступал там же в качестве Харри-лакея; Харольда-кучера; Хэла-нищего. Иногда он забывал, кто он на самом деле.
Он не сам выбрал себе такое занятие. Приказ Короны и верность своей стране управляли его поступками. Даже сейчас на кону стояло нечто большее, чем его жизнь. Харри был готов похоронить Советника вместе с майором Харрисоном; но принц-регент был против. Так что пока Харри будет предаваться распущенности в сельской местности, ему также придется попытаться изъять письма у шантажиста. О, и прислушиваться к разговорам недовольных мужчин, которые поддерживали усилия Наполеона и надеялись освободить его из ссылки, чтобы тот снова завладел Францией. Вот где пригодится образование мисс Райленд. Никто не ожидает, что куртизанка может знать так много языков; никто не будет беспокоиться, чтобы понижать голос до шепота тогда, когда накачается вином, и будет держать в своих объятиях женщину. Итак, Харри будет служить своей стране даже тогда, когда будет развлекать женщину с респектабельным прошлым и сомнительным будущим.
Естественно, все зависело от того, заслуживала ли она доверия — потому что ему придется объяснить свою работу и свою изменяющуюся личность — чтобы заручиться ее сотрудничеством. Мисс Райленд могла бы оказаться неоценимой находкой — или подвергнуть его самой страшной опасности, с какой он когда-либо имел дело. Время покажет, как и его умение распознавать правду.
Тем временем, учитывая все возможные прибыли и вероятный риск, казалось справедливым увеличить оплату ее услуг вдвое.
— Сколько вы зарабатывали в качестве гувернантки? — спросил Харри.
Симона предположила, что на этом будет основываться его предложение, поэтому она добавила десять фунтов к своей годовой заработной плате, которая в любом случае составляла всего лишь гроши.
Харри поднялся, слишком быстро для старого человека, но он был слишком зол, да, и очень разочарован, чтобы беспокоиться об этом. Деньги не имели никакого значения, они были немногим больше, чем разменная монета. А ложь составляла всю его жизнь. Горький миндальный вкус, словно от мышьяка, появился в него во рту.
— Я не собираюсь иметь дело с ложью. Я уже говорил вам об этом. Лидди твердила вам то же самое. Вы заявили, что поняли это. Мне жаль, что вы не понимаете ценности правды. Всего доброго, мисс Райленд, и удачи вам. — Он потянулся за кошельком, собираясь бросить лживой девице монету, которая прокормит ее, пока она не найдет какого-нибудь доверчивого голубя, который заплатит ее арендную плату.
