— Валентин, ты мог бы… сделать кое-что для меня?
Деверилл молчал так долго, что девушка начала беспокоиться, что он ей откажет. Она посмотрела в его сторону. Взгляд Валентина был прикован к ее лицу, выражение лица — непроницаемое, но зеленые глаза блестели. Элинор сглотнула. Если он только осознает, как много времени девушка провела, думая о нем, то она — обречена.
— Что ты имеешь в виду? — прошептал он в ответ.
Поцелуй. Твои руки на моем теле.
— Мне нужен проводник.
— Ты собираешься в Африку?
— Не дразни меня. Не такой проводник. Вернее, не совсем такой.
— Я слушаю.
— Я не знаю, как долго Мельбурн будет придерживаться нашего соглашения, — медленно произнесла Элинор, надеясь, что не ошиблась в нем прошлой ночью и этим утром, и что она, на самом деле, может доверять ему. — Но я знаю, что у меня не будет другой возможности, когда он объявит, что это соглашение прекращает свое существование. Я хочу найти мужа, но это далеко не все, что я желаю сделать. Мне бы хотелось оказаться в ситуации, когда я почувствую себя… свободной. Не знаю, как мне этого добиться. Я подумала, что ты сможешь направить меня, помочь мне выяснить, что мне нужно для этого сделать.
Где-то далеко внизу под землей Люцифер смеялся над ним. Валентин чувствовал это, несмотря на то, что бренчание пианино заглушало любые доносящиеся из-под земли звуки.
— Ты не захочешь иметь меня проводником, Элинор. Я не слишком любезен.
— Мой опыт убеждает меня в обратном. Кому я еще могу довериться в таких вещах? Мистеру Кобб-Хардингу?
В этот раз маркиз был совершенно уверен, что слышит дьявольский смех.
— Грех и доверие — несовместимы. Один исключает другое.
Элинор снова неторопливо улыбнулась.
— Тогда почему же вы протестуете, милорд? — спросила она.
Прийти сюда было плохой идеей. Это было еще одно из «безопасных» мероприятий, обозначенных Мельбурном, но Валентин был не в состоянии сопротивляться соблазну увидеть Элинор. А сейчас она просит его научить ее грешить.
— Ты — сестра моего самого близкого друга, — проворчал он. — Я сомневаюсь, что он оценит мою помощь тебе в этом вопросе.
— Ты прав. Брат предпочел бы, чтобы я сидела в утренней гостиной и вышивала до тех пор, пока он не сможет найти мне какого-нибудь скучного, правильного супруга. Затем от меня будут ожидать, что я произведу на свет нескольких детей, надену чепец матроны и стану устраивать чаепития.
— Разве это не то, чего хотят все женщины?
Элинор выглядела так, словно мечтала ударить его.
