— Принимают, точно дорогих гостей….
Любомир, с удовольствием снимая сапоги, из которых не вылезал уже четыре дня, согласился:
— А мы и есть дорогие.
— Ага, только сначала чуть не убили.
— Они-то нас чуть, а мы их вон сколько положили….
Потом был долгий и трудный разговор с князем Угдеем. Хитрый печенег все допытывался у Любомира, почему князь Игорь решил призвать на помощь степняков. Сам так слаб? Или боится снова погореть от греческого огня? Любомир усмехнулся:
— Не слаб, только русичи говорят: «Гуртом и батьку бить легче». А огня, конечно, боится, только теперь знает, как его избежать.
Это была неправда, ничего Игорь не знал, но выдавать опасения князя печенегам Любомир не стал. Угдей, видно, не понял про батьку и гурт, повернулся к толмачу, но и тот оказался не горазд. Русич объяснил сам.
— Вместе все делать легче, даже воевать.
— Ха! — не заметно, чтобы Угдей согласился с таким суждением. — Зато и добыча многим достанется, а не одному.
Любомиру очень хотелось спросить, почему печенеги сами в таком случае не воюют Византию, но не рискнул. Он уже хорошо понял, что при степняках нужно взвешивать каждое слово, прежде чем его произнести. Как учил отец: сначала слово покатай во рту, а когда поймешь, что не сказать нельзя, говори. Покатал и ответил уклончиво:
— Царьград богатый, добычи на всех хватит.
Долго еще длился этот разговор. Любомир упорно подвигал Угдея к мысли, что на ромеев стоит идти вместе с русами. Тот вдруг хитро сощурил глаза:
— А если я этот разговор императору Роману передам?
— Зачем? — спокойно пожал плечами Любомир. — Чтобы знали, что мы против них? И без того знают.
И снова с трудом удержался, чтобы не добавить, мол, а князь Игорь после того дружить с тобой не будет. Печенегу дружба с Киевом не особо нужна, захочет, и так нападет. Угдей хмыкнул:
— Хитрый ты… Оставайся у меня служить, много золота дам, много красивых женщин…
Любомир поднял на князя глаза, долго смотрел, прежде чем ответить:
— Князь, ты мог бы родную степь на новгородские леса променять?
Угдей почти презрительно фыркнул.
— Вот и я свою землю ни на какую другую, пусть самую хорошую, не променяю.
И такая правда слышалась в словах русича, что князь даже встал.
— Если все русичи у коназа Игоря таковы, то я пойду с ним на Царьград!
Любомир пробормотал под нос:
— Не все….
Увидев, как прислушался печенег, добавил:
— Есть многие, кто лучше меня.
Угдей решил, что Любомир просто скромничает, махнул рукой:
— Иди! Коназу передашь, что пойдем вместе. Только про добычу еще отдельно поговорим.
