И вот князя нет, стоило Любомиру только раз не поехать с ним в полюдье, как произошла трагедия. Он очень боялся, чтобы в глубине души Ольга не обвинила его. Хотя в чем могла обвинить? Игорь решил обобрать древлян, невзирая на договоренности, он нарушил роту и тем самым приговорил себя. Любомиру очень не хотелось думать о судьбе князя Игоря и его страшной кончине, но не думать не мог. Княгиня оказалась мудрой, она взяла все в свои руки. А как могло быть иначе? Выйти замуж за Мала? Но это не Игорь, тот не позволил бы жене править за себя во время отлучек. Ольга права, как всегда, права.
Но от понимания, что человека, стоявшего между ними, больше нет на свете, почему-то легче не становилось. Пришло понимание другого — она никогда не допустит к себе слишком близко. Не потому, что верна памяти мужа, а потому, что побоится разделить власть с кем угодно. Ту, которой она так жаждала и которую так долго ждала. Но Любомиру не нужна ее власть, он любит Ольгу даже сильнее беспомощной, какой ее не видел никто. Она знает это. Почему же так боится быть слабой женщиной, боится просто прислониться к сильному плечу, поведать о своей боли? После редких ночей, что они проводили вместе, княгиня становилась холодной, как лед, держалась надменно и отчужденно. Столкнувшись с таким впервые, Любомир недоумевал, что с ней?! Несколько часов назад замирала от одного прикосновения, закусывала губы, чтобы не вырвалось ни звука, горела под его руками, а тут вдруг… Тогда обиделся, уехал надолго, пока сама не позвала. Потом понял — она не может простить даже той ночной зависимости от него и своей неспособности совладать со страстью. Когда понял, захотелось прижать к груди, погладить по волосам, точно маленькую девочку, объяснить, что она властна над ним во стократ больше, что он никогда не воспользуется ее беспомощностью. Не случилось.
Прошло время, и она уже справилась со всем. Любомир не раз задумывался о том, что пора уходить из ее жизни. С тем и торопился к княгине, совсем не собираясь ни о чем напоминать. Но Ольга сама заговорила о гибели мужа.
— Ты мог его спасти? — княгиня резко обернулась, Любомир поразился жесткости ее взгляда.
— Как? Я был далеко.
— Предвидел?
Любомир вздохнул, честно говоря, надоело предвидеть все неприятности, какие князь навлекал на свою голову, точно специально, чтобы ее оторвали.
— Кто же мог знать, что он пойдет на Мала еще раз? Не там выгоду искал.
— Свенельд виновен?
