Кэролайн поджала губы — они вытянулись в непреклонную гримасу.
— Нет, я даже слышать не хочу об этом.
Я вздохнула и опустилась на пол, чтобы собрать рассыпавшиеся бумаги. Когда мы аккуратно сложили их снова, я осторожно взглянула на нее. Она опять пребывала в напряженной задумчивости.
— Ну что же, я думаю, мне пора. Я надеюсь, что «Леди-Тигры» пройдут весь путь до конца.
— Я… Вик! Мне нужно поговорить с тобой. Мне нужна твоя помощь.
— Кэролайн! Я приехала сюда и даже напялила баскетбольную форму ради тебя. Я повидалась с Луизой. Не то чтобы я жалела время, но скажи: сколько пунктов намечено в твоей записной книжке на сегодня?
— Я хочу нанять тебя. Как профессионала. Мне нужна твоя помощь в качестве детектива, — с вызовом ответила она.
— Зачем? Ты жертвуешь деньги в ПВЮЧ или «Братству Святого Венцеслава» и теперь решила, чтобы я проследила за их применением?
— Проклятье, Вик! Можешь ты перестать вести себя так, словно мне пять лет? Ты способна хоть на минуту отнестись ко мне серьезно?
— Если ты собиралась нанять меня, то почему не попросила меня об этом по телефону? — поинтересовалась я. — Твой постепенный напор и завинчивание гаек вряд ли способствуют тому, чтобы воспринимать тебя всерьез.
— Я хотела, чтобы ты увиделась с мамой прежде, чем я заговорю с тобой об этом, — пробормотала она, уткнувшись в диаграмму. — Я подумала, что, если ты увидишь, как она плоха, ты поверишь, что то, о чем я прошу, очень важно.
Я присела к столу:
— Кэролайн, выкладывай все! Я обещаю, что выслушаю тебя так же серьезно, как любого другого потенциального клиента. Но расскажи мне всю историю от начала до конца. И не упускай середину. Только тогда мы сможем решить, нужен ли тебе детектив и должна ли быть этим детективом именно я.
Она перевела дух и тихо начала:
— Я хочу, чтобы ты разыскала моего отца.
На мгновение я притихла.
— Чем не работа для детектива? — полюбопытствовала она.
— Ты знаешь, кто он? — спокойно спросила я.
— Нет, это как раз то, что мне нужно от тебя в частности. Ты видела, как плоха мама, Вик. Она при смерти. — Кэролайн попыталась совладать со своим голосом, но он дрожал. — Мамина родня всегда обращалась со мной, как… я не знаю, ну как-то не так, как с моими кузинами. Я — второй сорт, наверное. Когда мама умрет, мне бы хотелось иметь какую-то семью. Я понимаю: не исключено, что мой папаша окажется жалким идиотом, судя по тому, что он был за любовник, если позволил своей девушке пройти через все то, что перенесла моя мама, оставшись беременной. Но может быть, у него есть родственники, которые полюбят меня. А если и нет, то, по крайней мере, я хотя бы буду знать это.
