В официальных объяснениях мадридского двора говорилось, что «корабли его святейшества, так же как и его войска, имеют право свободного прохода по территории и портам католического монарха и защитника веры, короля Испании». Возмущенная Елизавета пригрозила Испании, что пошлет английские войска в Нидерланды. И опять испанский посланник Мендоса ответил властительнице Англии в не очень дипломатической форме:
«В Ваших собственных интересах Вам следует знать, что если король Испании решит пойти на Вас войной, он сделает это с такой силой, что у Вас даже не будет времени вздохнуть перед тем, как его удар поразит Вас».
Фиаско в Ирландии заставило папу Григория XIII, как, впрочем, и Елизавету I, и Филиппа И, обратить свои взоры ко все еще не решенной шотландской проблеме.
С тех пор как семь лет назад пал Эдинбургский замок, Мария Стюарт не обладала в Шотландии никакой реальной властью. Пока юный Яков VI превращался в хорошего короля, протестанты и королева Елизавета крепко держали бразды правления в своих руках благодаря регенту Мортону. Но над Шотландией снова сгущались грозовые тучи — как шах в игре в религиозные шахматы.
Яков VI с триумфом вступил в Эдинбург 17 октября 1578 года. И приветствия, с которыми он был встречен своим народом, дали ему почувствовать вкус власти. Юный монарх был умен и знал, каковы были его обязанности как короля, но ему тем не менее нужен был советчик, который помог бы ему управлять нелегкой шотландской политикой. Выбор пал на Эсме Стюарта, сеньора д’Обиньи, французского родственника монарха, члена семьи по материнской линии. Эта ветвь рода Стюартов поселилась в Берри во времена Столетней войны.
Эсме д’Обиньи был ревностным католиком и принес клятву верности папе Григорию XIII. Скоро он превратился в своего рода вольного агента Священного Альянса в Шотландии. Используя свое привилегированное положение, едва ли не лучшее, чем положение, которого достиг в свое время Давид Риччо при Марии Стюарт, д’Обиньи мог убедить молодого монарха превратить Шотландию в католическую нацию — по крайней мере так считали в Риме. В конце концов, Риччо управлял только личными делами королевы, Эсме д’Обиньи же вел политические дела короля.
Д’Обиньи прибыл к шотландскому двору в 1579 году. Через год он принял протестантство, чтобы не привлекать внимания придворных Якова. Король не просто сделал его графом Леноксом, а в 1582 году — герцогом; Яков видел в д’Обиньи дальнего родственника и, следовательно, возможного наследника короны
