Мне хочется отключить воображение, заставить мозг ни о чем не думать, но мысли как черви ползут в разные стороны, и от них нет спасения.
Максуэлл вздыхает.
— Что ж, тогда до вечера, — ласково говорит он. — За ужином можно отметить начало твоего отпуска. И не исключено — новой жизни.
Мне в голову приходит безумная идея сейчас же сказать, что ни вечером, ни когда бы то ни было я больше не смогу с ним встречаться, но я осознаю, что чересчур взвинчена и могу воспринимать действительность в искаженном виде. Нужно по крайней мере успокоиться. И поставить точку более достойным образом, чтобы потом ни о чем не жалеть.
— До вечера, — с трудом шевеля губами, отвечаю я.
Чтобы до перерыва не сойти с ума, беру чертов список и начинаю вводить адреса в базу данных. Хоть раз в жизни задание Вайноны пришлось мне как нельзя кстати: напрягать застывший мозг не приходится, но при этом надо быть сосредоточенной и можно не думать о мерзостях, изъедающих сердце.
Как только начинается перерыв, я вылетаю из офиса и быстрым шагом иду по привычной дороге в кафе.
Распутник, развратник! — стучит и стучит в моей голове. Все они такие, эти киношники, для них даже все самое личное и сокровенное — шутка, забава, шоу!
Вайнона… Они были любовниками… Когда? Неужели это возможно?
Пытаюсь представить змею Вайнону и Максуэлла вдвоем и не могу. О чем это говорит? Все о том же: ему все равно, с кем ложиться в постель, наверное он и не помнит половины своих любовниц, давно сбился со счета.
Перед глазами снова всплывает образ Джанин. Мне представляется, как Максуэлл будет останавливать их посреди любовной сцены, подбегать к ним и объяснять, что они делают не так. Джанин будет внимать его словам. Бесстыдно покачивая своей идеальной обнаженной грудью…
Когда я сажусь за столик, чувствую себя так отвратительно, что, кажется, назад, к более или менее нормальной жизни, мне уже никогда не вернуться. Машинально делаю заказ и достаю из кармана телефон с намерением позвонить отцу, но меня что-то останавливает.
Как это будет выглядеть? Великовозрастная девица сидит средь бела дня в кафе и жалуется папочке: у него было море женщин, невообразимо разных, в том числе отъявленных стерв… Он окружен красавицами, рассматривает их голые прелести и указывает, как следует раскинуть ноги или повернуть аппетитный зад…
Нет, говорю себе я, плотно сжимая губы. С этой проблемой надо справиться самой. Но для начала хоть немного успокоиться.
Есть нет ни малейшего желания — когда я чем-то огорчена, непременно теряю аппетит. Но я заставляю себя сделать несколько глотков кофе, и дрожь внутри немного стихает.
