Торговый район Нихонбаси был безлюден, за исключением патрульных солдат и гражданских сторожей у квартальных ворот. Хоть дождь на время прекратился, стояла такая сырость, что покрытое облаками небо, казалось, опустилось на землю. Хирата и детективы Иноуэ и Араи ехали по извилистым улочкам, вода лилась на них с черепичных крыш, с балконов и с водосточных желобов. В нескольких окнах слабо светились лампы, их отражение мерцало в лужах. Хирата повернул за угол, ему навстречу шел одинокий прохожий. Мужчина появлялся, проходя мимо освещенных окон, потом растворялся в тени между ними. Он припадал на правую ногу и опирался на деревянный посох. Хирата спрыгнул с коня и бросился ему навстречу.
— Озуно! — крикнул он, удивленный и обрадованный при виде своего учителя. — Вы здесь!
— У тебя привычка констатировать очевидное. — Монах остановился. Он нес деревянный ларь, свисающий с плеча на ремне и украшенный оранжевыми кисточками. Судя по его виду, встреча с Хиратой его не очень обрадовала.
Хирата же был слишком рад встрече, чтобы обратить на это внимание.
— Вы в городе, это такая удача! Теперь мы можем продолжить тренировки.
Озуно засопел.
— Тренировки — это не вопрос удачи. Но если ты жаждешь получить еще уроки, то иди со мной. У нас упущено время, и его нужно наверстать.
— Я не могу прямо сейчас, — сконфуженно проговорил Хирата. — Я занят расследованием. Как насчет завтра?
Теперь Озуно смотрел на него осуждающе.
— Вся проблема в том, что завтра может и не наступить.
— Но в опасности мой господин, и я должен ему помочь.
— Ты должен выбирать между тренировками и своими обязанностями. Я не собираюсь тратить силы на кого-то, кто просто интересуется боевыми искусствами, вместо того чтобы посвятить им всю жизнь. — Озуно заковылял прочь.
— Постойте! — Хирата поспешил за ним. — Я не могу бросить тренировки.
— Если бросишь, это не станет большой потерей, — отозвался Озуно на ходу. — Ты все делаешь так плохо, что я думаю, что ошибся, согласившись взять тебя учеником.
Хирата отчаянно цеплялся за мечту стать великим бойцом и за учителя, от которого это зависело. Он решил применить власть, которую ему давала его должность.
— Я запрещаю вам уходить! — приказал он, схватив Озуно за плечо. — Я приказываю вам переехать на жительство в мой дом и тренировать меня, когда это позволит мой график!
Они стояли в пятне света, падавшего из окна. Лицо Озуно стало свирепым.
— Убери руку, — сказал он тихим, но страшным голосом.
