Дом Вестфаленов ярко освещен. В широких залах — толчея, шум. Карл слегка робел в новом, слишком просторном, непривычного покроя костюме. Он с трудом узнал Женни: на ней платье с пелеринкой, ничем не украшенное. Обычно пышные, немного растрепанные волосы на этот раз тщательно приглажены, разделены пробором и зачесаны наверх. Карл преодолевает досадное смущение, испытываемое перед женщинами, и пересекает комнату. Но Женни занята беседою с приезжим берлинским студентом. Она едва отвечает Карлу кивком и небрежной улыбкой больших близоруких глаз. Отвесив поклон, молодой человек разочарованно отходит в сторону, с удовольствием отмечая свое внезапное безразличие к красавице. Его берет под руку Эдгар. В кабинете хозяина — оживленный разговор.
Директор гимназии Виттенбах, книгопродавец Монтиньи, обер-гофмейстер Хау и адвокат Брикслус, не дожидаясь танцев, занялись вистом. Впрочем, карты не мешают им говорить. Вестфален и Генрих Маркс прохаживаются, куря и вставляя замечания в общую беседу.
— Сейчас лучше печь пироги, чем издавать книги, — злится Монтиньи.
Щуря блестящие глаза, по привычке оглядываясь на учителей, Карл зажигает пахитоску и, надув губы, выпускает дым.
Никто отныне не делает ему замечаний.
Концертная часть вечера закончена. Гости разбрелись по комнатам. В ожидании ужина и танцев молодежь теснится на террасе вокруг берлинского студента, умелого рассказчика-весельчака. Он говорит о своем путешествии по железной дороге от Нюрнберга до Фюрта.
Затем беседа перескакивает на новое «Немецкое обозрение», которым зачитывается столица.
— Я предлагаю игру в жмурки, — прерывает его кто-то.
Ночь прохладная, но это не помеха. Молодые люди спускаются в сад, чуть освещенный унылым фонарем.
Игра возбуждает. Все продолжительнее, ненатуральнее смех, все бессвязнее болтовня. Приходит очередь Карла выйти из круга. Шарфом, надушенным розовой эссенцией, завязывают ему глаза.
Женни, придерживая край платья, кружится перед ним, дразня смехом, ударяя батистовым платком по напряженным, готовым схватить ее пальцам. Девушку нелегко настичь. Она прорывает цепь рук и бежит по саду, Карл — за ней. Сердясь из-за неудачи, он сдвигает повязку с глаз на лоб. Шарф, как чалма, лежит на его черных, зачесанных вверх буйных волосах.
Они останавливаются у фонаря.
— Вы действительно уже взрослый, — отвечает своим мыслям Женни, пытливо глядя на колючие усики, на смуглое, худое лицо с необыкновенными, насмешливо-грустными глазами.
