Вашингтон обернулся. Юноши, следовавшие за ними, подошли ближе и остановились.
— Кто эти двое? — Он заговорил в первый раз с тех пор, как они вышли из деревни. Теперь, когда туман рассеялся, можно было нарушить молчание.
Юноши робко стояли в сторонке. Оба почти голые, темнокожие, длинноволосые, они казались братьями-близнецами и смотрели на Вашингтона настороженным растерянным взглядом.
— Деревенские ребята, таубада, — объяснил полисмен на полицейском жаргоне. Это был высокий мужчина с худым лицом, отвислыми мочками ушей и острым носом.
— Скажи им, чтобы шли домой.
Стелла не понимала языка, на котором изъяснялся Вашингтон, но уловила смысл. Полицейский гаркнул на юношей. Они нерешительно развернулись, оглянулись, посмотрели друг на друга и медленно пошли назад. Стелла смотрела им вслед, пока их фигуры не растворились в туманной дымке. Когда они ушли, Стелла посмотрела в глаза Вашингтона. На какую-то долю секунды взгляды их встретились, и они прочли мысли друг друга.
Джоб не убивал моего мужа, думала Стелла. Его убил этот человек, Вашингтон, а теперь он убьет и меня.
И именно теперь, — когда, как говорил Энтони Найал, было уже слишком поздно, — Стелла поняла, что не хочет умирать.
— Устроим привал? — спросила она.
Не глядя на нее, Вашингтон кивнул.
— Носильщикам нужно отдохнуть.
Она чувствовала, что в тот миг, когда они смотрели друг другу в глаза, Вашингтон тоже пережил потрясение. Мысли ее текли ясно и стройно. Она знала, что нынешние мысли и чувства зародились в ее душе уже давно, а сейчас, в этот самый миг, вырвались наружу.
Присев на корень дерева, Вашингтон, раскуривал сигарету. Носильщики положили вещи на землю. Стелла села напротив него.
— Почему вы отослали этих двоих? — спросила она.
Он метнул на нее короткий взгляд.
— У нас достаточно людей. Они могут идти за нами часами, а потом нам придется кормить их. Кроме того, они могут запаниковать и заразить страхом носильщиков.
— Из-за вада?
Он не ответил.
Я должна защищаться, решила она и, напряженно раздумывая, огляделась по сторонам. Стелла чувствовала, что страх перед вада можно победить. В прошлый раз носильщики поддались панике, и белым пришлось идти в деревню одним. Даже Хитоло потерял голову. На этот раз такого не должно случиться. Сама она не испытывала страха. Пока. Сейчас в ней вновь проснулась жажда жизни, наполнявшая ее ощущением собственной силы. Ей и в голову не приходило повернуть назад, и в то же время она находила все больше поводов довести дело до конца. Только ее присутствие поддерживало Вашингтона. Лицо его стало болезненно бледным, руки тряслись. Дело не только в лихорадке, решила она. Он боится. И он не хочет меня убивать, он сделает это только в самом крайнем случае, если я буду угрожать его безопасности или если его обуяет другой страх. Он сделает все, чтобы мы повернули вспять.
