Берёзкин тоже имел соответствующие спасательные средства. И ему тоже не было ни малейшего смысла думать о других. Так чего ж думал? Ведь кто-то ж должен и погибать! Не всем же оставаться в живых! На то они и слабые, на то они и робкие! Пусть подыхают! А сильные, и, прежде всего, я сам, уж мы-то выживем!.. Эти слова никем не говорились вслух, и никем не проговаривались даже и в мыслях — всё это просто подразумевалось, осознавалось в тысячную долю секунды!
— Топи отсек!
— Я отказываюсь вам подчиняться! — крикнул Берёзкин, всё ещё не зная толком, что же нужно сделать.
— Это измена Родине!.. Я тебя расстреляю!..
— Да пошёл ты!.. — уже уверенно огрызнулся Берёзкин, понявший наконец, что он сейчас сделает.
А нужно было открыть вентиль подачи воздуха низкого давления. И Берёзкин открыл этот вентиль. И вырвавшаяся струя воздуха придавила смертоносный газ, изрыгающийся снизу вместе со взрывом, и он, этот газ, будучи очень тяжёлым, уполз гадюкой сквозь разорванный пол назад — на нижнюю палубу, оставив после себя смрад, в котором дышать было всё-таки кое-как можно.
И только сейчас взрыв кончился.
Был ли он чем-то единым, или состоял из каких-то этапов или серий дополнительных взрывов (это последнее — скорей всего) — об этом сказать сейчас довольно сложно, но, главное: он кончился! И этому способствовал Берёзкин, который спас от смерти не только тех, кто тогда оказался рядом с ним на средней палубе без средств к спасению, но и многих других.
Поясню насчёт других.
Только позже и он, и командир корабля, и остальные офицеры осознали, что означало бы выполнение безумного и жестокого приказа Лебедева. Это означало бы, что люди, находившиеся на тот момент во втором и в третьем отсеках (а это было семьдесят человек в общей сложности), люди эти оказались бы в ловушке. В их отсеках не было специальных выходов, через которые можно было бы вылезти в море — всё было в неисправном состоянии, а пробраться к носовым торпедным аппаратам через затопленную среднюю палубу носового отсека было бы так трудно, что эта трудность граничила бы с невозможностью. Космонавту, выходящему в космос, было бы намного проще и безопаснее выполнить эту свою операцию!
Как уже упоминалось прежде, перейти из отсека в отсек на подводной лодке такого проекта можно было только, пробираясь по СРЕДНЕЙ ПАЛУБЕ. Только на ней расположены мощные круглые двери — по одной на каждой из шести водонепроницаемых переборок, делящих корабль на семь отсеков. И было ли это недоработкой конструкторов, или имело свои основания — трудно сейчас ответить на этот вопрос простыми словами… Тут ведь больше — нравственность, а не техника с математикой.
