А потом на старшего из сыновей пошли жалобы из школы… А младший сын, как выяснилось, совершенно ничем не интересуется… А дочь — чужая в доме барышня…
Да, всем этим предстояло теперь основательно заняться… То он плавал по морям, по океанам, то разводился с женою, то потом снова сводился… А дети росли и росли, пока их папа с мамой экспериментировали на любовном театре военных действий. Теперь-то вроде бы помирились, а может быть, и нет — просто перемирие заключили. Или сделку. Но детей-то всё равно надо выводить в люди! Надо!
Начинать же перестраивать заново всё семейное здание в сорок три года — не поздно ли?..
С другой стороны — Северная Столица. Это же не глухая камчатская провинция! Эрмитаж, театры, архитектура с колоннами и статуями… Воспитательное значение их на подрастающее поколение — несомненно!..
Да! И ещё ж ведь, конечно, и контейнер! Вот это проблема так проблема! Где достать, как достать? Ведь надо будет грузить вещи и перевозить их на Большую Землю. А контейнеры-то постоянно подвергаются разграблению, и потом ничего и никому доказать невозможно — в нашей стране никто и ни за что ответственности не несёт! Особенно настоящие преступники, а не мелкие… Конечно, забот ещё предстоит немало!..
* * *
Вообще-то, эта кратковременная вылазка в море была для него полною неожиданностью; приказ о переводе в Северную Столицу уже был подписан, и по идее никакая сила уже не могла заставить Рымницкого выходить в море ни на какие торпедные стрельбы.
Но такая сила — нашлась!
С помощью грубого шантажа и угроз лишить его всего достигнутого в жизни он был водворён на этот корабль. На одной чаше весов лежали: разжалование, трибунал за невыполнение приказа и тюрьма; на другой — коротенькое пустяковое мероприятие и переезд в Северную Столицу для продолжения блистательной карьеры.
Конечно, приказ адмирала Алкфеева был преступным, и не Рымницкому, а как раз-таки ему надо было бояться трибунала и обвинения в прямой измене Родине. В ходе судебного разбирательства всплыли бы многочисленные факты, и остаток своей жизни продажный адмирал провёл бы за решёткой… Ну а если бы не всплыли? И ведь скорей бы всего не всплыли! Ведь всё уже давно куплено, и всё уже давно продано!
Да чёрт с ними со всеми! С ними связываться — себе дороже будет. Схожу в море в последний раз!..
А тут и ещё один резон — романтический: сорок три года для моряка-подводника — это уже старость самая настоящая. Потом-то уже, ежели и захочешь, то поплаваешь, конечно. Но только уже пассажиром на белом развесёлом теплоходе. По маршруту Сочи — Туапсе — Новороссийск. И — никаких тебе загранок, потому что подводники-атомщики — народ невыездной. Отплавал своё — и сиди теперь, не рыпайся на одной шестой части суши. И радуйся, что хорошо пристроился. И что квартира твоя не в диком Петропавловске-на-Камчатке, а в культурной Северной Столице.
