Она хотела рассказать ему, как это замечательно, когда тебя обнимает сильный мужчина, словно ты любима, словно о тебе заботятся… несмотря на твою слабость.
Однако она не могла предстать такой ранимой перед ним. Мужчины пользуются женской уязвимостью. И помоги ей Боже, она заботилась о нём — настолько сильно, что позабыла о благоразумии — об этом безымянном незнакомце, которого знала две ночи и два дня и который бόльшую часть этого времени пребывал без сознания. Она не могла ему открыться с такой стороны.
— И за это утро… в постели… я тоже прошу прощения.
Лицо Элли запылало. Она вскочила на ноги.
— Здесь не за что извиняться, — хрипло проговорила она. — Мы оба были в полусне, и вы не можете отвечать за… за свои действия. Вы не знали, что вы…
— Знал, — прервал он её низким голосом. — Я совершенно точно знал, что я делаю. И я честно предупреждаю вас, миссис Кармайкл. Пока с моей памятью не всё в порядке, вашей добродетели ничего не угрожает. Однако как только я вспомню своё имя, а также женат я или нет…
Она ждала, что он закончит свою мысль, и, так и не дождавшись, с волнением посмотрела на него.
Он улыбнулся ей собственнической, по-волчьи голодной улыбкой и нежным голосом неспешно продолжил:
— И если я не женат, предупреждаю вас, миссис Элли Кармайкл… я намерен лицезреть вас голой в одной постели со мной и проделывать с вами все те штучки, как сегодня утром, и даже более того.
Это прозвучало как клятва.
Красная, словно рак, Элли всё же смогла довольно хладнокровно произнести:
— Полагаю, у меня есть своё мнение на сей счёт, сэр.
— Вам же это нравилось сегодня утром…
— Вы не имеете ни малейшего понятия, о чём я думала! — отрезала Элли. — И больше этих глупостей мы обсуждать не будем! А теперь, я пойду найду вам какие-нибудь тапки. У викария слишком маленькая нога, чтобы можно было воспользоваться его обувью, поэтому на худой конец сойдут и тапки. И бритва вам тоже не помешает.
Он уныло потёр подбородок.
— Выходит, вам не нравится моя щетина, да? Вашей дочке она не понравилась, но вам, сдаётся мне, она вполне может показаться… возбуждающей. — Он ухмыльнулся ей, а в его невозможно синих глазах заплясали чёртики.
— Довольно! — выпалила Элли, подозревая, что покраснела с головы до пят. — Я принесу вам горячей воды для бритья, а после мы будем обедать. В котелке тушится зайчатина.
— Да, её аромат меня уже давно сводит с ума. — Он с жаром глядел на неё. — В этом коттедже столько всего сводит с ума, что у такого изголодавшегося парня, как я, не осталось выбора…
