После совещания я направился к себе, в особый отдел. За чтением разного рода следственных материалов я не заметил, как наступил вечер. Только я собрался было домой, как меня остановил в дверях мой заместитель Кушнарев, заметно взволнованный.
— Что-нибудь случилось? — спросил я.
— Полчаса назад убит товарищ Матяж. Эта весть меня ошеломила.
— Каким образом это произошло? — спросил я.
— Подробности скоро узнаем, на место происшествия уже посланы наши люди. Там же находятся и работники губчека.
Зазвонил телефон. Я сразу узнал голос Домбровского.
— Товарищ Фомин, вы слышали?! Убит Матяж! Это ужасно!
— Убийцы схвачены? — спросил я.
— Нет, их упустили. Свидетели утверждают, что одеты они были по-кавказски. Это вздор!
— Как так вздор?
— Я не знаю, как там все происходило. Но тень падает на мой отряд, который никакого отношения не имеет к этому происшествию, — горячо говорил Домбровский.
По предложению Я. Б. Гамарника и командующего 3-й армией Худякова реввоенсовет назначает заместителем Домбровского товарища Мизикевича. Это был стойкий большевик-ленинец, бывший рабочий-железнодорожник, получивший хорошую партийную закалку. Его высоко ценили как опытного военного командира.
Но кто же в конце концов Домбровский? И без того репутация у него была сомнительная, а после убийства Матяжа подозрения усилились. Кто же он? Враг, вкравшийся в доверие руководителей фронта, или просто доверчивый и легкомысленный человек, не справляющийся со своими трудными обязанностями и дающий себя обманывать?
Вскоре все прояснилось. В мае 1919 года атаман Григорьев, изменивший Советской власти, занял Елизаветград. Нам стало известно о телефонном разговоре Григорьева с Домбровский: атаман просил оказать ему помощь.
Мне было предложено немедленно выехать со своими работниками и отрядом особого назначения в Елизаветград для ликвидации банд Григорьева и восстановления Советской власти в городе.
Уезжая, я дал указание Кушнареву, чтобы он доложил Гамарнику и Худякову об измене Домбровского. Было срочно созвано заседание реввоенсовета армии. На этом заседании решено было немедленно арестовать Домбровского.
— Может быть, вызвать Домбровского прямо сюда? — предложил Кушнарев.
Худяков взял трубку:
— Виталий Маркович, срочно приезжайте ко мне. (Совещание проходило в кабинете командующего армией.)
Через четверть часа Домбровский явился в кабинет Худякова. Увидев у командующего весь состав реввоенсовета, Домбровский изменился в лице, но пытался овладеть собою:
