Рассказы | страница 3
Именно Гарднер познакомил начинающего новеллиста Карвера с именами и произведениями многих великих мастеров этого жанра: "На занятиях он всегда упоминал о писателях, чьи имена были мне незнакомы: о Конраде, Портер, Бабеле, Чехове," - вспоминал Раймонд Карвер. Гарднер внимательно относился ко всему написанному слушателями студии, но особенно заметный интерес вызывало у него то, что делал Карвер. Гарднер не патронировал начинающего автора, но сумел дать ему необходимые советы и внушить веру в его писательское призвание. "Хороший литературный учитель," - любил повторять Карвер, - "как твоя литературная совесть," и прибавлял, что Гарднер и был для него как раз таким учителем. Поэтому известие о трагической гибели Джона Гарднера в 1982 году для Карвера, как и для многих других писателей его поколения, стало тяжелым ударом: "Я тоскую о нем больше, чем могу выразить словами," - говорил он, вернувшись с похорон Гарднера.
Во многом благодаря Гарднеру к Карверу пришла любовь к русской литературе - к творчеству Тургенева, Толстого-новеллиста, и особенно к Чехову. Рассказы Карвера, где даны краткие, немногословные зарисовки обыденной жизни, критики почти всегда сравнивают с рассказами Чехова, а самого Карвера нередко называют "американским Чеховым". Сам Карвер не раз говорил о своем восхищении мастерством Чехова, о чувстве внутреннего родства, которое он испытывает, читая Чехова или о нем. Последний рассказ "Поручение", написанный Карвером для своего, последнего же, сборника, - это рассказ о смерти Чехова.
Вероятно, это еще одно свидетельство того огромного значения, которое принадлежало Чехову в творческой жизни американского писателя.
Проза Карвера с первой же фразы поражает простотой и отсутствием какой бы то ни было замысловатости. Краткие реплики, которыми обмениваются его персонажи, состоят из самых ходовых слов и выражений в речи современных американцев. Рассказы Карвера в оригинале - превосходный источник американской разговорной лексики для тех, кто хотел бы научиться беседовать, а не "изъясняться с представителями основной массы населения этой страны". Сюжеты карверовских рассказов, повествующих о самых заурядных житейских делах: семейных радостях или, напротив, ссорах между супругами, потере работы, переезде из одного города в другой, дорожных происшествиях или распродаже ставшего ненужным домашнего скарба, - тоже не отличаются особой занимательностью или оригинальностью. Потому так часто рецензенты и литературные обозреватели в США и других странах определяли творчество Карвера термином "минимализм", имея в виду его сходство с художественным течением, развившимся в музыке, живописи и литературе с конца 70-х годов. Минималисты тяготели к ясности смысла, лаконизму и даже скупости выразительных средств, к отказу от всякого рода декоративности, предпочитая нечто подобное знаменитому "телеграфному стилю" Хемингуэя - кстати, одного из любимых писателей Карвера. Действительно, предельная сдержанность художественной палитры Карвера, сосредоточенность на житейской прозе делают его творчество близким манере "минималистов", впрочем, как и произведениям "неореализма" (просьба не путать с итальянским неореализмом 1950-х годов) или же "грязного реализма" - еще одного течения 70-80-х годов, к которому относили Карвера другие критики.