Илюк поднял хобот и затрубил. Голос его прогремел точь-в-точь как музыка, которую в цирке играет оркестр, когда все артисты парадом проходят по арене.
В окне на втором этаже показалась маленькая девочка. Видно, она только что плакала. Волосы её растрепались и были похожи на лепестки подсолнуха.
— Илюк… — прошептала она, поспешно вытирая слёзы. Ах, если бы ей дали хоть минутку, она привела бы себя в порядок!
Илюк подошёл к окну, встал на задние ноги, Хеведусь обняла его за хобот, плавно пролетела по воздуху, осыпав при этом толпу сахаром из карманов, и опустилась прямо Илюку на спину.
— Илюк… пришёл… дошёл… Илюк, ты совсем такой, как я думала. — Она смутилась и прошептала: —И даже немножко лучше… Илюк, почему ты один, а где наш друг?
Левое ухо Илюка зашевелилось, и на белый свет выполз маленький суслик из рода Откуси-с-первого-раза.
Хотя в голове у него порхала целая стая слов (Хеведусь, Денеб, Синьял, Сатурн, Фокус!), впервые в жизни он не мог вымолвить ни слова.
— Ты весь дрожишь, ты замёрз! — сказала Хеведусь. Она была права, хотя и не знала, что порою холодно бывает и от счастья. — Сейчас согреешься! — Она прикрыла его своим фартуком и прижала к себе. — На тебе сахару! Вот… один кусочек остался. Какие у тебя острые зубы! Я буду тебя звать Острым Зубом. Верно, Илюк?
Илюк кивнул, а у Острого Зуба от восторга чуть не выпрыгнул сахар изо рта: какая всё же Хеведусь сообразительная! Правда, он об этом ещё вчера догадался и даже сочинил песню!
Он прыгнул Хеведусь на плечо и начал охорашиваться.
— Ох-хо, идёт Атнер и с ним мальчишки! — присвистнул вдруг Острый Зуб и поспешил на всякий случай доесть сахар.
Действительно, на гору поднималась ватага запыхавшихся мальчишек. Впереди, высоко подняв газету над головой, бежал Атнер. Они пробились через толпу и обступили Илюка.
— Вот! Газету забыли! — сказал Атнер. — Уф!.. Мы бы раньше вас догнали, да пароход нас подвёл. Капитан почему-то всё время рулевых менял.
Илюк за долгое путешествие узнал обычаи многих народов. Есть среди них и такой: усталому путнику дай прежде отдохнуть и уже потом говори с ним о деле. Эти усталые, запылённые мальчики из далёкого Синьяла достойны отдыха — надо же, как бежали, чуть слона не догнали!
— Хеведусь, Острый Зуб, подвиньтесь-ка! — сказал Илюк и, подцепив хоботом, одного за другим посадил всех мальчишек себе на спину.
Раздвигая толпу, к ним подошёл недоверчивый почтальон.
— Хеведусь? — строго спросил он. — Телеграмма. Распишитесь.
