— Я тебя люблю, — прошептал он, отрываясь от ее губ. — Не могу не сказать. Подозреваю, что наш отпуск скоро кончится. Я хочу, чтобы ты была рядом, всегда. Я не представляю, что было бы со мной, если бы в моей жизни не появилась ты. Я хочу это сказать теперь, потому что не знаю, что будет завтра.
Он снова поцеловал ее. Эл не ожидала признаний прямо на лестнице. Она не знала, что ему ответить и сказала только:
— Я тоже тебя люблю. Бежим, нас ждут.
Пока они спускались до двери, Эл успела подумать, что в тот момент, когда отец пристал к ней с вопросом, она не подумала сообщить об Алике. Побоялась.
Их уже встречали возгласами.
— А вот они, скитальцы и бродяги, — приветствовал Саша молодых людей.
Оба хитро улыбнулись.
За столом было тесно, но от этого никто не чувствовал себя неуютно. Ели мало, зато разговоры лились рекой. Темы пошли по новому кругу: армия, милиция, геология, педагогика. Когда дошли до воспитания, Эл шепнула ребятам:
— Сейчас начнется диспут по нашему поводу. Готовьтесь.
Димка беззаботно кивнул. Алик нахмурился, таких разговоров ему хватило утром. Он знал, что в семье Светловых любят спорить, но редко ссорятся. Все равно ему стало не по себе.
Неожиданно разговор пошел совсем в другое русло, чего трое никак не ожидали.
Павел Терентьевич встал и провозгласил:
— Хочу поднять тост за нашу молодежь, — он обвел Эл и ее друзей взглядом. — За их благородную работу. Вы — люди самостоятельные, и хотя мы не раз пытались меж собой говорить на эту тему…
— Перемывали косточки, — вставил Саша.
— Да, и такое было, — согласился отец и продолжал. — Мы единодушно пришли к выводу, что наши дети — люди честные. Пороть вас поздно, а может и не за что. Делайте то, что вам долг велит, но и родителей не забывайте. Я горжусь дочка и тобой, и твоими друзьями. Я не дифирамбы вам пою, я говорю искренне, от всего сердца. Желаю вам дальше быть полезными, и себя найти, и друг друга не потерять. За вас!
Он осушил бокал.
— Спасибо, папа, — взволнованно сказала Эл.
— Спасибо, — кивнул Димка.
— Да, — кивнул Алик.
Говорить ему было трудно. Ссора с родителями всплыла в душе, даже плакать захотелось.
Эл пожала ему руку под столом.
Заполночь гости стали уходить.
Димка шепнул Эл:
— Надо же. Ни разу не упрекнули, даже не спросили. Моя бабуля растаяла, а то с утра ворчала чуть-чуть, мол: «я старая, а ты внук единственный».
— Все будет нормально. Справимся. Смотри, чтобы Алик не раскисал. Завтра часов в восемь у нашего гаража. Телеграммы прихватите.
